- А потом вздохнул тяжело и сказал: «Вот как надо делать, тупицы!».
- Нет, он сказал «бездари»!
- А потом стал таким грустным…
- Даже, можно сказать, меланхоличным!
- Будто стаю уток проворонил. Тупо просидел в камышах три часа, но ни одной не подстрелил.
- Может, ты к нам вернёшься, Риточка, а? Как с тобой было хорошо!
- Все скучают! Вот чего ты вдруг уволилась, а?
- И Виктор Николаевич не будет так зверствовать, если ты вернёшься. Наверное. Хотя, кто его знает…
- Нет, не вернусь. Скоро выхожу на другую работу, - слегка приукрасила я действительность.
Обязательно выйду! Сразу же, как только её найду.
А этих малолетних манипуляторов мне вовсе не жаль, с ними так и надо. На секунду отвернёшься – начнут танцевать ламбаду на потолке или смотреть сериалы в смартфонах. Но Виктор держит охламонов в узде. Зашла на корпоративный сайт - всё работает, проверила соцсети – тоже неплохо. Было бы неприятно увидеть, что рекламное хозяйство «Армады» развалилось за один месяц. А это вполне возможно, когда главную рекламщицу выставили за дверь, а начальник отдела дебютировал в роли больничной няни.
***
И вот мы снова очутились в аэропорту. Я висела на драгоценном мужчине и судорожно втягивала воздух – не реветь! Виктор обнимал меня за плечи, прижимал к себе, укачивал и целовал. И каждый раз меня словно окатывало горячей водой из шланга – сверху вниз, и подгибались колени.
- Риточка, прости! У тебя такой стресс из-за этого увольнения. А я не с тобой, а за несколько тысяч километров.
- Ребёнку ты сейчас нужнее. Пусть Полина поскорее выздоравливает и возвращается в Лозанну к сыну. А ты – ко мне. И вот тогда мы превратимся в страшных эгоистов.
Но даже когда он вернётся, мы всё равно ежедневно будем расставаться: уходить на работу, куда-то уезжать… Расставания неизбежны. Надо смириться и постараться использовать паузы в отношениях продуктивно. Именно этим я сейчас и займусь!
Но как же грустно…
- А самолёт не упадёт? – уточнила я сквозь надвигающиеся слёзы.
- Не упадёт. С какой стати.
- Бывает же!
- Это мне надо переживать, как ты сейчас поедешь домой. Автомобиль в тысячу раз опаснее самолёта, а ты в таком состоянии. Ну вот, уже вся в слезах… Рита! Да что же это такое? Прекрати немедленно, я кому сказал! Я теперь, как Иван-Царевич, буду вынужден целовать мокрую лягушку. Лягушечка ты моя несчастная!