Рядом припарковался ещё один кабриолет, маленький и изящный, из
него выскочила высокая молодая женщина в бежевой брючной двойке, с
крохотной сумочкой в руках, подбежала к пожилому, и они что-то
начали обсуждать.
И если на пожилого Павел взглянул так, мельком, то на его
собеседницу – очень внимательно.
– Доктор Шварц уже здесь, убегаю, опять его эта выскочка Гомеш
перехватила, не видать мне повышения, – Клэр чмокнула Павла в щеку.
– Ты чего на неё так вылупился? Нравится?
– Да, – честно ответил парень.
– Закатай губу, любовничек, эта девочка не для тебя. Adieu.
– Когда увидимся? – крикнул парень ей в спину, но девушка только
рукой махнула, словно отсекая это утро от рабочего дня, и скрылась
за раздвижными створками. – Видимо, никогда. Отлично, спасибо тебе,
милая Клэр, за незабываемую встречу и такое же прощание. Осталось
позавтракать, и можно заняться делами.
В небольшом ресторанчике неподалёку от больницы было многолюдно,
но все в основном толпились у стойки с кофейными автоматами,
забирали высокие стаканы с крышечками, в картонных подставках,
пакеты с выпечкой, и тут же уходили. Столики были свободны, Павел
уселся в углу, сделал заказ, и уставился в телевизор, висевший
прямо напротив него. Плоская панель обычно показывала спортивные
передачи, но сегодня явно испортилась.
– И тут политика, – недовольно пробормотал парень, пытаясь
переключить каналы, но панель зависла и упрямо транслировала
вчерашнюю пресс-конференцию.
«– Сеньор первый советник, каковы шансы, что выберут именно вас?
– бойкая женщина средних лет даже руку не подняла. Вопросы от
«Сегунда Таймс» шли вне очереди.
– Всё зависит от наших граждан, – советник Гомеш сверкнул
запонкой, поправляя микрофон. – Только от них. Наши избиратели сами
должны решить, достоин я этого места или нет. Только делами можно
добиться уважения и доверия, а не красивыми словами.
– Пятый канал Ньюс, Тереза Симонс, – подскочила с места ещё одна
репортёрша. – Советник, правда ли это, что у вас есть сын-маг?
– Мисс Симонс, вы каждые два года перед выборами задаёте мне
этот вопрос, – советник Гомеш улыбнулся. Мягко, словно несмышлёному
ребёнку. – У меня был сын, который отторгал модификацию, и моя
семья отказалась от него – для его же блага. Насколько я знаю, он
умер в приюте восемь лет назад от естественных причин, увы, мы
стараемся помочь этим беззащитным детям, несчастным жертвам
планеты. Правительство выделяет средства и ресурсы, чтобы и эти
люди, если вырастут, могли полноценно жить и работать, пока наш
Господь не заберёт их к себе.