Рядом с молодым человеком шагала девушка, всего на полголовы
ниже своего спутника. Правильное смуглое лицо с прямым носом,
высокими скулами и поджатыми тонкими губами, крепкая фигура с
неширокими бёдрами и едва выступающей грудью. В руках она держала
тубус, который открыли, проверили содержимое – несколько листов
бумагии, запечатали и отдали обратно.
Пассажиров погрузили в автобусы, и те тронулись к военному
городку, окружавшему портал. Самолёт начал движение, выруливая на
парковку, на полосу тем временем заходил транспортный Геркулес с
эмблемой ВВС США.
На большой асфальтовой площадке пассажиров самолёта высадили, и
те начали рассаживаться в многочисленные микроавтобусы и джипы,
парень и девушка уселись в белый Фольгсваген Транспортёр с
российским флагом на капоте, водитель дождался, пока закончится
перегрузка багажа, и тронулся в направлении российской базы.
Там эти двое прошли последнюю медкомиссию, получили комплект
формы и фильтров, и через десять дней, после карантина, перешли
через портал на другую сторону. Перед этим они подписали кучу
бумаг, в том числе отказ от ответственности.
Врач, проводившая обследование в последний день, часто
отвлекалась, и наклеила не ту бирку на шприц с анализом крови, так
что утром пришлось взять биоматериал ещё раз.
Поэтому девушку никто не остановил. Положительный анализ на ХГЧ
обнаружили только под вечер, когда пара уже была на другой стороне.
Через восемь с половиной земных месяцев у пары родился ребёнок –
первый младенец на Сегунде. Девочка, Мария Карпова, прожила
девяносто восемь лет. Первые годы жизни она провела под пристальным
наблюдением врачей, а потом и сама выбрала эту профессию, и даже
возглавила первую на планете больницу. Мария стала первым человеком
на той стороне, которому поставили биоимплант. Или, как их ещё
назвали, модификатор.
12 августа 334 года от Разделения, четверг
Сидаже Фундо (Нижний город)
Белое солнце заливало Нижний город своими беспощадными лучами.
Небольшой дождь ночью хорошо напитал землю, и теперь она ощутимо
прогрелась, насекомые и мелкие гады вылезли на поверхность, мелкие
птички сновали туда-сюда, собирая еду. Широкие улицы опустели,
температура поднялась до тридцати семи по Цельсию, и снижаться ещё
как минимум часов шесть-семь не собиралась.
Редакция «Фундо Политико» ютилась на третьем, последнем этаже
небольшого здания на окраине Нижнего города. Бывший цех по
переработке биотоплива давно отмыли, отреставрировали и даже
покрасили, но его рабочее прошлое сквозило из каждого угла.
Респектабельностью тут и не пахло, как и деньгами. Тем не менее,
медиа-центр существовал, постепенно теряя штат, уже почти полторы
сотни лет – семейное предприятие Капланов, для которых оно было
скорее владением, от которого лень избавиться, чем средством
заработка. С точки зрения их финансового советника в этом бизнесе
были одни минусы – одиннадцать сотрудников, включая секретаря,
помощника редактора, четырёх штатных репортёров, двух операторов и
двух стажёров, только зря проедали часть доходов, которые семье
Каплан приносили завод по производству биопластика, склады в Тахо,
букмекерские конторы и несколько десятков торговых предприятий.