— Давай, волчара, — растянула губы в порочной улыбке. — Мерзну…
Я знала, что снова поплачусь за свои слова.
— С кем ты спишь? — спросил он вдруг, медленно забрасывая мои ноги себе на плечи и приподнимая бедра себе навстречу. Знал, что я сходила с ума, когда он брал меня так.
— Что? — смысл его слов дошел не сразу.
Он нарочито медленно насадил меня на себя и прижал мои бедра к своим, давая понять многое, но главное — это был последний наш раз. Независимо от того, смогу ли унести ноги.
— Кто еще тебя трахает?
Я вскрикнула от его резкого движения и выгнула спину.
— Амир, — выдохнула, захлебываясь чудовищным по силе коктейлем из наслаждения и животного страха.
— Я с ума схожу, Алиса, — процедил он, снова ударяя бедрами, и я вскрикнула. — Не будешь моей, да?
— Амир! — рванулась я, но он прижал запястья к кровати, склоняясь к шее.
Скользнул носом по бьющейся в агонии вене и медленно лизнул. Я задрожала, мышцы внутри сжались, сдавливая его член, и он рвано выдохнул, явно наслаждаясь моей реакцией.
И нас накрыло обоих. Волк сорвался с катушек, двигаясь так жадно, сильно и жестко, как никогда, а я кричала в его рот, кусаясь и прихватывая его язык до крови. Мои удлинившиеся коготки рвали кожу на его спине, и он не оставался в долгу, прикусывая шею сильнее допустимого.
— Амир, — его имя казалось единственным словом во всей вселенной в этот момент, и все было таким правильным.
Я хотела быть только его, и волк это принимал, чуял и метил меня, как свою собственность. Нас одновременно разнесло в клочья от дикого оргазма, после которого не грех было и сдохнуть. Как в сказке — в один день.
Только сказка кончилась, и я пришла в себя.
— Твою мать, — коснулась горящей кожи на шее.
— Тш, котенок, — притянул к себе зверь и поцеловал в ключицу, — я не обижу. Прости…
Его руки все еще казались раем, но в глазах волка уже зажегся недобрый огонь собственника. Разговаривать было бесполезно…
— Амир, у меня самолет, — надула губы, — не успеешь зализать.
Он повернул голову на бок, явно не в силах состыковать мои эмоции страха и злости с глупостями, которые я несла. Мужчина сделал одну единственную попытку меня схватить, но я извернулась и со всей силы цапнула его за запястье.
— Не будешь моей, значит, — констатировал он, отстраненно глядя, как кровь из разорванного запястья устремляется к локтю.