Он просто хочет быть не таким, каким фактически является: хочет быть моложе, круче, маргинальнее, чем он есть.
Выявились два важных момента, по которым может корректироваться зиммелевская концепция моды. Во-первых, в реальном круговороте моды имеются не только «высшие» и «низшие» классы или сословия (причем последние подражают первым), но и средний, или «креативный» класс, который, собственно, и формирует содержание моды, указывает ее направление и тенденции. Высший класс остается в некотором смысле невидимым, пока креативный класс не сформировал его идеальные и материальные маркеры. Низшие классы усваивают не образ жизни высшего класса, а представление креативного класса о его образе жизни.
Во-вторых, современная мода во многом ориентируется на субкультуры, то есть даже не просто на низшие классы в традиционном понимании, но на группы часто исключенные из нормального общественного процесса (фаны, эмо, хеви метал, криминал и т. п.). Причем ориентация эта, как правило, также опосредована влиянием креативного класса. Потребители моды усваивают не столько сам образ жизни субкультур, сколько представления креативного класса о нем, и даже не просто представления, а образы, подготовленные на продажу. Поэтому представления эти сильно отличаются от реальности субкультурной жизни.
Получается, что так называемый креативный касс возник первоначально как посредник, служащий удовлетворению двух взаимосвязанных и месте с тем взаимоисключающих друг друга потребностей, проявляющихся в явлении моды: потребности человека отличить себя от других, продемонстрировать свою особость, с одной стороны, и потребность продемонстрировать себя, как часть чего-то, «причаститься» к какой-то значимой идее, группе, корпорации, – с другой. Он выполнял вспомогательную функцию обслуживания лиц высшего класса при удовлетворении этих потребностей, а косвенно и низшего класса в его стремлении к подражанию. Впоследствии в ходе умножения и дифференциации порожденных материальным и духовным развитием жизненных форм и стилей, следующей из этого индустриализации моды и смены ориентиров для подражания стало меняться и представление креативного класса о самом себе. Он стал видеться самому себе не как вспомогательная, функционально определенная группа, а как суверенный