Свое путешествие в Сирию перед Первой мировой войной, Гертруда описала в книге, изданной из-за военных событий только в 1919 году. Она называлась «Сирия. Пустыня. Всходы». Там она, в частности, приводит отзыв о черкесах, живущих в Сирии выходцах с Северного Кавказа, бедуинского шейха Намруда, который хорошо характеризует отношения черкесов с местным арабским населением: «Черкесы – народ мрачный и вздорный, но трудолюбивый и предприимчивый сверх всякой меры, и в своем ежедневном состязании с арабами они неизменно выходят победителями. Недавно они представили повод для войны, отведя воду из ручья Зарка, от которого в летнее время зависимы бедуины; также становится все более и более невозможно спускаться в Амман – штаб-квартиру черкесов – за теми небольшими нуждами арабского быта, в которых так нуждаются бедуины – кофе, сахаром и табаком». Гертруда прекрасно понимала, что различные народы, населяющие Ближний Восток, относятся друг к другу весьма враждебно, и резня между ними – дело обычное. Но ее симпатии в большей мере лежали на стороне арабов, и особенно – на стороне кочевников-бедуинов. Это позднее проявилось и в том, как Белл провела границы между послевоенными государствами. Но в целом у Гертруды не было предубеждений против каких-либо народов. За каждым народом она оставляла право на место под солнцем. О тех же черкесах она отзывалась вполне благоприятно. Так, в Бейруте ее встретил черкес, местный генерал-губернатор. Он дал ей охрану во главе с черкесским офицером жандармерии. По дороге произошла характерная сцена, запечатленная Гертрудой: «Я ехала из Мадебы в Мшитту в сопровождении черкесского заптия. В пути нам встретились бедуины из племени Бану Сухур, которые мигрировали с восточных пастбищ к Иордану. Равнина была усеяна их черными палатками. Группа одетых в черное всадников, вооруженных до зубов, направлялась к нам с явно недружелюбными намерениями. Они издалека встретили нас салютом (выстрелами в воздух), но когда они увидели черкесского всадника они повернули и медленно поехали обратно». Здесь также отмечена враждебность бедуинов к тем мусульманским группам, которые выступали на стороне турок. Неслучайно в то время черкесы занимали губернаторские посты в Бейруте, Дамаске, Алеппо, Аммане, Мекке, то есть по всей Аравии. Османские власти явно играли на противопоставлении черкесов арабам. 36-летний черкес Казим-паша произвел на Гертруду впечатление англофила и беседовал с ней по-французски. До того он занимал пост наместника Иерусалима, где сумел на период своего правления примирить интересы разных церквей – католической, греко-православной, армянской, а также мусульман и иудеев. Его единственное кредо – верность султану, в чем Белл убедилась, затронув тему британского присутствия в Адене и Кувейте. На тот момент черкесский паша уже показался ей англофобом.