приписывается особой индивидуальной силе, вызываемой прежде всего магией, и этим люди очень гордятся. И опять-таки все сообщество гордится особенно красивым трофеем
кула, доставшимся одному из его членов.
Все названные до сих пор правила (если смотреть на них с индивидуальной точки зрения) ограничивают как социальный диапазон и направление сделок, так и время обладания предметами. Но если смотреть на них с точки зрения их совокупного эффекта, то они формируют общий контур кула, придавая ей характер двояким образом замкнутого круга. Теперь же следует сказать несколько слов и природе каждой индивидуальной сделки – в той мере, в какой речь идет о ее коммерческой технологии. Здесь также действуют строго определенные правила.
Главным принципом, лежащим в основе правил реального обмена, является то, что кула состоит в принесении церемониального дара, который по истечении некоторого времени должен быть возмещен равноценным ответным даром, что обычно происходит через несколько часов или даже минут, хотя иногда интервал длится до года или дольше[39]. Однако обмен этот никогда не совершается из рук в руки так, чтобы эквивалентность двух предметов обсуждалась, была предметом торга и расчета. При совершении кула строго соблюдается и высоко ценится этикет. Туземцы четко разграничивают кула и обычный обменный торг, который у них широко распространен, о котором они имеют четкое представление, пользуясь для его обозначения особым термином (гимвали по-киривински). Зачастую, критикуя неправильный, слишком поспешный или недостойный способ проведения обмена кула, они говорят: «Он проводит свой обмен кула, как если бы это был гимвали».
Второй очень важный принцип состоит в том, что установление эквивалентной ценности отдаваемого взамен подарка предоставлено дарителю, и по принуждению она не определяется. От партнера, получившего дар кула, ожидают, что он оплатит его честно и в полной мере, то есть за полученное им хорошее ожерелье он отдаст такой же хороший браслет или наоборот. Очень красивая вещь должна быть заменена одной равноценной вещью, а не несколькими менее ценными, хотя можно давать и промежуточные дары для того, чтобы отметить время, предшествующее реальной расплате.
Если предмет, которым отдаривают взамен, не эквивалентен, то его получатель будет разочарован и даже рассердится, но он не может требовать непосредственного возмещения ущерба, не может заставлять партнера или завершать всю сделку. Каковы же тогда те силы, которые заставляют партнеров подчиняться правилам обмена? Здесь мы подошли к очень важной особенности отношения туземцев к богатству и ценности. Великая ошибка, состоящая в приписывании дикарю чисто экономической природы, могла бы нас привести к совершенно ложному выводу о том, что «страсть приобретения, нежелание нести убытки или отдавать является фундаментальным и первичным элементом отношения человека к богатству. У первобытного человека эта первичная черта выступает в ее простейшей и наиболее чистой форме. «Захвати и никогда не выпускай из рук» – вот руководящий принцип его жизни»