– Корону принял принц Хардвар. Вместе с королевской приставкой к имени – Эк. Так принято в Ард’э’Клуэне.
– Мои поздравления его величеству. – Капитан трегетренской гвардии, удовлетворившись осмотром, вернул и второго щенка Рохле. – И соболезнования о смерти отца.
– Я передам.
– Значит, новому королю Тарлек не угодил?
– Ты так часто возвращаешься к моей должности при дворе, барон Берсан, что я начинаю подозревать в тебе женоненавистника.
– Да нет. – Валлан позволил себе усмехнуться. – Не стоит, миледи. Просто Тарлек свыше двадцати лет служил короне Ард’э’Клуэна.
– Очевидно, долгая служба не пошла на пользу его честолюбию. Сразу после смерти Экхарда Первого он пытался устроить переворот…
– И теперь посажен на кол на потеху добрым горожанам Фан-Белла?
– Увы, нет. Ему повезло. Убит при подавлении мятежа.
– Хардвар сильно расстроился?
– Не слишком. Он лично выпустил Двухносому кишки.
– Мои поздравления его величеству, – с каменным лицом произнес Валлан. Ни одна живая душа не заподозрила бы его в сарказме.
– Я передам. Теперь, с твоего позволения, барон Берсан, о государственных делах.
– Как будет угодно миледи.
– Я подготовила несколько писем его величеству королю Витгольду. От имени нашего короля, разумеется. Вот они.
Брицелл вынул из висевшей через плечо сумки толстый сверток пергаментных листов. Протянул Валлану, но Лабон, наклонившись вперед, принял пакет из рук скривившегося егеря.
– Почту за честь передать их моему государю. – Валлан взял письма у полусотенника.
– Как видишь, барон Берсан, – продолжала леди-канцлер, – они не запечатаны. У правителя Ард’э’Клуэна нет секретов от тебя. И в ближайшем будущем мы рассчитываем на союз и выгодные торговые отношения с Трегетреном. И дружбу с королем Валланом Первым.
Петельщик сохранил маску невозмутимости:
– Король Витгольд еще не так плох, чтобы готовить ему смоляную лодочку.
– Пусть продлятся дни его величества короля Витгольда. Но рано или поздно это случится. А наследника у короля больше нет. Принц Кейлин исчез.
– Мне это известно, миледи. Ты знаешь, что мы с Кейлином дружили с отрочества?
– Не сомневалась.
– Я скорблю о его гибели…
– Конечно-конечно, барон Берсан. Но скорбь, сколь глубока бы она ни была, не должна помешать тебе взвалить на свои плечи тяжкое бремя забот о народе Трегетрена.