Тем временем названный Эдиком (совершенно неопределенного возраста субъект, то ли восемнадцати годков отроду, а то и всех сорока, с жиденькими, мышиного цвета волосами на косой пробор) так вот он наклонился к его ногам, осмотрел ногти, ступни, принюхался. Выпрямился, отошел к нарам, сообщил старшему:
– И тут нормалек, грибков вроде нема. Короче, Дюйм, чистый «вован»[5] попался, вот чудо-то… Обувайся.
Старший с погонялом Дюйм неопределенно кивнул, а Карташа мигом опять напрягло – при слове «вован». Стало быть, и в самом деле им уже известно, кто он есть… Но будущие соседи по камерной коммуналке восприняли сие определение равнодушно, как само собой разумеющееся. Дюйм с кряхтеньем принял сидячее положение…
И тут обладатель полосатых носков спросил вкрадчиво, глядючи куда-то в пространство:
– Ну а теперь объясни нам, Лешенька, каким это ветром тебя, «бэсника» и цирика, занесло на хату к людям понятийным и авторитетным?..
Причем слово «Лешенька» было произнесено тоном настолько мерзопакостным и угрожающим, что Алексей непроизвольно сглотнул и, не надевая обувки, медленно с табурета встал. Блин, и имя, оказывается, знают.
Ну вот, началось…
Глава 5
Камера четыре-шесть-* и ее обитатели
– Не гони, волну, Квадрат, – поморщился Дюйм. – Дай обвыкнуть человеку, а потом уже с претензиями лезь…
– Да не, пахан, в натуре! – подпустил истерики в голос обозванный Квадратом, накачивая сокамерников, и мягко, как кошка, соскользнул с нар. – Он же вэвэшник, он наших пацанов трюмил на зоне, падла! Че ему тут обвыкать?! – Повернулся к Алексею и гаденько ощерился: – Че ты буркалами сверкаешь, че сверкаешь, сука?! Не думал, что когда-нибудь ответку держать придется за свой сволочизм? Так что не взыщи уж, спросим по полной…
Алексей молчал, лихорадочно продумывая тактику действий… Да каких, к чертям, действий – тактику боя продумывая. Драки не избежать, тут и думать нечего. Противники вроде не вооружены (хотя долго ли дать заточенной ложке скользнуть из рукава в ладонь), и если навалятся всем скопом – есть шанс.
Что погано – ничего полезного, что можно использовать в качестве оружия, в радиусе вытянутой руки не наблюдалось, даже белье на веревке было заботливо отодвинуто подальше от прохода, к крашенным бледно-зеленой краской стенам. Не будешь же унитаз выламывать с корнем и обороняться им…