Знает, чем меня пронять! Пришлось прикусить язык, чтобы не спросить: «Сколько?»
Он сам сказал! Зараза такая!
— Триста тысяч! На все твои мазюкалки хватит. Мы даже за тебя болеть придем на соревнования.. Ну, не подведи, Ми-ша-ня!
Вот зачем он озвучил сумму? Она же у меня сразу перевелась в аэрозольные баллончики с краской, да еще того производителя, которого я никогда не могла себе позволить. Я так и слышала, как железный шарик внутри звенит по-особенному, по-фирменному. Как распыляется через микродозатор ровным слоем краска. Как идеально высыхает и как не накладывается наслоение.
Мечта-а-а!
Кажется, даже краской этого бренда у бара запахло.
— Другое дело! — Евгеньич принял мое мечтательное выражение лица за согласие и потащил меня обратно в подвал. Вывеска «Берлога» качалась на сильном ветру и скрипела так, будто вот-вот отвалится. Похоже, собирался грянуть ураган — еще один повод пойти домой.
— Пивко элитное. Французское. Светлое. Этот бессмертный говорит, что лучшее в мире, а мы такое и не пробовали. Притащил несколько бочонков, подмазывается. Что-то надо ушлому.
Я ведь уже почти ушла, да? Почти поднялась обратно на улицу по ступеням, верно? Но последние слова заставили затормозить. В фразе было сочетание «лучший в мире сорт пива» и ярлык «вам не светит». И эта комбинация раздражала до урчания в животе.
— Где засланец-иностранец? Стоя на две ступени выше по лестнице, я все равно не была с Евгеньичем вровень.
— Наверное, это я, и я здесь, — раздался голос позади, и меня будто крапивой ужалили, а за шиворот репейников накидали.
***
Капля холодного пива текла по загорелому подбородку блондина, а в моих ушах звучало «м-м-м, ш-ш-ш, м…а-а-а». Она будто испарялась с крайне сексуальным звуком, стекая даже притягательнее, чем капля конденсата по бутылке холодного пива в жаркий день.
Нет, это не пропаганда, это редкая отдушина. Но сейчас моя отдушина отошла на второй план — я залипала на красавчика напротив.
Мне хотелось потрогать светлые брови, волосы, а голос записать на телефон и поставить на рингтон.
М-м-м, ш-ш-ш, м…а-а-а! Еще одна капля — и я сдохну от вожделения.
Язык не повернулся бы назвать его глаза льдинками. Они были словно топазы, огромные, с манящей сердцевинкой.
И длина волос идеальная — не короткая стрижка и не длинная. Губы хотелось попробовать на вкус, и я впервые боялась пить дальше, чтобы не потерять над собой контроль.