– Пока что мы располагаем одними только возможностями.
– Когда состоится дознание по факту насильственной смерти?
– Послезавтра. Чистая формальность… все равно будет отложено.
– Каковы результаты медицинского обследования?
– А?.. Заколот острым предметом. Предположительно большим кухонным ножом.
– Но это, наверное, выводит мисс Пебмарш из числа подозреваемых, так? – подумав, вопросил я. – Слепая женщина едва ли способна заколоть мужчину ударом ножа. Если только она и в самом деле слепая…
– Ну да, слепая. Мы проверяли. Кроме того, она сказала о себе всё, как есть. Преподавала математику в школе Норт-каунти, потеряла зрение примерно шестнадцать лет назад, овладела азбукой Брайля и так далее – и, наконец, устроилась на работу в Ааронбергском институте.
– А не может ли она оказаться ненормальной?
– С маниакальной привязанностью к часам и страховым агентам?
– Ну, звучит, конечно, слишком надуманно, – проговорил я, впрочем, с некоторым энтузиазмом.
– Подобно Ариадне Оливер в ее худшие дни или покойному Гарри Грегсону в пору расцвета его дарования…
– Давай… резвись себе на здоровье. Ведь ты не несчастный следователь-инспектор, на которого повесили это дело. Не тебе придется докладывать суперинтенданту или начальнику полиции и всем прочим.
– Ну ладно! Быть может, мы выжмем нечто полезное из соседей.
– Едва ли, – усомнился Хардкасл. – Если этого человека закололи в саду перед домом и двое мужчин в масках внесли его внутрь – можно гарантировать, что никто не выглядывал из окна и ничего не видел. Плохо то, что здесь не деревня. Уилбрэм-кресент – место благородное, здесь живут более или менее состоятельные люди. К часу дня дневные домработницы, которые могли что-то видеть, уже разошлись по домам. Здесь даже детскую коляску некому прокатить…
– А как насчет пожилого инвалида, просиживающего день за днем возле окна?
– Именно он нам и нужен – но, увы…
– А что ты можешь сказать о домах номер восемнадцать и двадцать?
– В доме номер восемнадцать обитает мистер Уотерхауз, секретарь-управляющий в адвокатской фирме «Гейнсфорд и Свиттенхэм», вместе с сестрою, которая в свободное время управляет его домом. О двадцатом номере мне известно лишь то, что хозяйка его содержит едва ли не два десятка кошек. А я их не люблю…
Я заверил Дика в том, что жизнь полисмена полна трудностей, и мы отправились в путь.