— Когда приступать к службе?
— О! Не хотелось прерывать праздник, Барг. — Оскалился Рук. — Но
на восьмом глубинном пропала бригада рабочих. Собери своих и
отправляйся к Ярду, он всё тебе объяснит.
— Понял.
Рук с делегацией скрылся с глаз долой, оставив обреченного гнома
глухо рычать от ярости.
— Пап? — Удивленный Нарин подошел к трясущемуся отцу. — Кто это
был?
Барг улыбнулся во весь рот, фальшиво загоготав:
— Сын! Совет повысил меня до Истребителя! Глазом моргнуть не
успеешь, окажусь в хирде!
Глаза молодого гнома вылезли из орбит:
— Это я виноват! Старейшины оскорбились победой белой
вороны!
Барг зарычал и двинул кулаком в скулу сына:
— Нука хорош! Какое наше кредо?!
— Не опускать голову... — Нарин сплюнул кровь. — Трудиться ради
будущего и идти вперед.
Барг протянул руку сыну и помог подняться:
— Верно! Это шанс! — Гном натянуто улыбнулся. — Вот увидишь,
будешь гордиться своим отцом, первым альбиносом попавшим в
хирд!
С глаз молодого дворфа брызнули слёзы и он уткнулся в грудь
отца.
— Пап... Ты главное выживи, а с хирдом – черт с ним.
Барг промолчал.
Когда я праздно бродил по шахтам в поисках выхода, мое веселое
путешествие внезапно превратилось в американские горки. Трухлявая и
напрочь проржавевшая решетка рухнула под ногами, посылая меня в
неконтролируемый полет по покрытому слизью скату.
Даже не представляю, как я сейчас выгляжу со стороны, расставив
ноги и руки в попытках вцепиться искрящимися когтями в стены.
Что я могу сказать на всё это?
БЛЯЯЯЯЯЯЯЯЯ~
— ГРЯЯЯЯЯЯЯ!!!
Даже с вестибулярным аппаратом чужого, мне было крайне дурно
вращаться волчком в этом адском танце смываемой какашки.
Когда к горлу уже начал подступать переваренный гном, впереди
забрезжил свет и я с диким визгом вылетел из вентиляции, угодив в
нечто мягкое.
Повиснув в спасительном гамаке, что был предусмотрительно
подвешен кем-то прямо под дырой, я было расслабился, как ощутил
странную, живую ауру. Она была мне смутно знакома... Да, я уже
где-то чувствовал похожую.
Осмотревшись по сторонам, мне предстало неутешительное зрелище в
виде пещеры напрочь покрытой паутиной, на одной из которых я
расположил свою хвостатую задницу. У стен пещеры выстраивались
целые ряды яйцевидных коконов, что едва уловимо подрагивали своей
эластичной "скорлупой".
Чувство живых организмов усилилось, направляя мой взор в сторону
входа в это мерзкое местечко и переключая организм в боевую
готовность. Под чьими-то ногами хрустнул гравий, в моей глотке
забурлила кислота, как в проем пещеры заглянула молодая,
беловолосая девушка.