Хорошо, что отец никогда не задирал её платье для порки и наказывал всегда, не трогая одежды. Поли давно вшила в свои панталоны плотные кожаные прослойки, которые вместе с тремя дополнительными подъюбниками неплохо защищали при порке ремнём или розгой. Было много хуже, когда отец бил палкой, но такое случалось крайне редко.
Несмотря на толстый кожух, Поли начала замерзать, значит, скоро её должны выпустить. Нужно спрятать одёжку, чтобы, не дай Богиня, отец не заметил. Иногда Поли казалось, что, каждый раз, закрывая её в погребе он надеется, что дочь сильно заболеет от переохлаждения и, наконец, умрёт.
Сколько себя помнит, Поли старалась заслужить расположение родителей или, хотя бы, не вызывать у них раздражения, но у неё никак не получалось.
Росла Поли очень болезненным ребёнком. Очень часто она бывала на грани перехода в мир мёртвых. После первого заточения в погребе, лёжа в горячке в своей комнате, она слышала разговор служанок у своей постели.
- Зачем ты за ней ухаживаешь, Абби? Хозяин узнает, рассердится, - донёсся до неё голос одной из горничных матери, Клары.
- Да как же так, тётушка! Девочка умирает, ей очень плохо! – ответила Абби, новенькая помощница няньки сестры Поли, красавицы Хизер, и родная племянница этой самой Клары.
- Да хозяева только рады будут! Они что только не делали, дурочка, чтобы девчонка окочурилась, а ей хоть бы что! Они её даже травили. Незаметно, конечно, чтобы не обвинил никто. Но прислуга всё видит. Ты, давай, племяшка, лучше отойди от неё, а то без работы останешься и это в лучшем случае.
Поли тогда, в который раз, снова смогла выздороветь и встать на ноги. А в погреб незаметно отнесла и спрятала кожух.
В этот раз, он снова спас её от промозглого холода подземелья.
Грюкнула железными скобами тяжёлая дверь, открываясь, и в проёме, заслоняя собою проход, показалась массивная мужская фигура. Поли к этому времени уже сидела, скрючившись, на верхней ступеньке, обхватив себя за плечи тоненькими ручками. Кожух был надёжно припрятан за бочками.
- Ступай, тебя приведут в порядок. Сегодня у нас гости, - равнодушно распорядился отец и девочка послушно поспешила в свою комнату.
Мужчина хмуро провожал взглядом её тщедушное тельце.
Как же он ненавидел девчонку! Было нестерпимо раз за разом видеть перед собой свидетельство измены жены и называть приблуду своей дочерью. А что ему оставалось? Или так, или несмываемый позор! Рогатый муж! Нет уж!