- Чей пацан? – строго спросил
служивый.
- Племяш мой, - не мешкая,
откликнулся Буян. – Родители его сгинули, вот и таскаю за
собой.
Других вопросов не последовало, и
«караван» пропустили в город.
Крашен разительно отличался от
Смоленска. И не только размерами. Вместо каменных стен здесь были
бревенчатые, дома сложены сплошь из дерева и не выше двух этажей.
Лишь в самом центре виднелись купола церкви и нескольких высоких
строений из камня.
- Тут есть две гостиницы и постоялый
двор, - сообщил ветеран. – Где остановимся?
- В Крашен по тракту была выслана еще
одна тройка профи, - тихо произнесла Лада. – Они будут искать тебя
там. Ой! Уже нашли. Только не оглядывайся. Он думает, что мы его не
заметили.
- Один или здесь все трое? – спросил
Еремеев.
- Вижу одного. Небось, остальные
караулят на других въездах в город.
- Какое у него оружие?
- Очень много разного. Метательные
клинки, пружинный арбалет, кинжал, пистоль ближнего боя, удавка.
Может и еще чего-нибудь. Меня он учил удавкой пользоваться.
- Тонкая бечевка с двумя камешками по
краям? – уточнил Александр.
- Ага.
- Амулеты?
- Наверняка имеются. Их только у
новичков нет.
- Чего там шушукаетесь? - обратил
внимание ветеран.
- Интересуюсь у твоего племяша, где
тут малую нужду справить можно?
Все четверо продолжали идти по
главной улице города, следуя за телегой.
- А чего тут спрашивать? Вон проулок,
наверняка во двор выведет, там уборную и увидишь.
- Мужики, - Еремеев обратился к
бойцам, - слушайте, но удивления не выказывайте и не оглядывайтесь.
– Я скоро сверну в проулок. За мной должен направиться следом один
тип. Если это случится, Буян, взведи арбалет. Как только он
выскочит, вали его.
- Лях? – одними губами спросил
ветеран.
- Хуже. Лад, громко позовешь дядю,
когда тип скроется в проулке.
- Сделаю.
- Далеко не уходите, сейчас вернусь,
- произнес Еремеев и направился к проулку.
Отряд чуть замедлился, но
останавливаться не стал.
«А почему я решил, что он обязательно
воспользуется удавкой? Нож для таких дел куда удобнее и надежней.
Но, по словам девушки, убийца явно тащится именно от такого способа
лишения жизни, а тут ему вроде никто не должен помешать. Кроме
моего револьвера. Какой бы амулет он ни носил, с близкого
расстояния выстрел будет болезненный, а я патронов жалеть не
собираюсь».