М.Ю. Лермонтов художник и поэт - страница 5

Шрифт

Интервал

Ты понимал, о мрачный гений,

Тот грустный безотчетный сон,

Порыв страстей и вдохновений, –

Все то, чем удивил Байрон.

Я вижу – лик полуоткрытый

Означен резкою чертой;

То не беглец ли знаменитый

В одежде инока святой?

Быть может, тайным преступленьем

Высокий ум его убит;

Все темно вкруг: тоской, сомненьем

Надменный взгляд его горит.

Быть может, ты писал с природы,

И этот лик не идеал!

Или в страдальческие годы

Ты сам себя изображал?

Но никогда великой тайны

Холодный не проникнет взор,

И этот труд необычайный

Бездушным будет злой укор.

Рембрандт ван Рейн

Портрет Титуса в монашеском одеянии

На какую картину написано это стихотворение – нам не известно. Ни одно из многочисленных произведений Рембрандта в Эрмитаже не подходит к этому описанию, и портреты его, принадлежащие частным русским владельцам, каталогизированные В. Боде, не могли послужить темой для этого стихотворения. Вернее, что оно относится либо к картине, ныне не существующей, либо – что гораздо вероятнее – написано на портрет, который считался за Рембрандтов. А таковых в русских богатых домах было немало, и много ложных легенд сложилось вокруг картин с этим ошибочным наименованием.

В прозаических произведениях Лермонтова мы также можем указать несколько примеров. Так, в повести «Вадим» (1832) находим художественное описание комнаты XVIII века с картиной «Петр I после Полтавы», а далее и романтическую картину действительности с постоянными сравнениями чисто живописного порядка: «Вокруг яркого огня, разведенного прямо против ворот монастырских, больше всех кричали и коверкались нищие. Их радость была исступление; озаренные трепетным, багровым отблеском огня, они составляли первый план картины; за ними все было мрачнее и неопределеннее; люди двигались, как резкие, грубые тени; казалось, неизвестный живописец назначил этим нищим, этим отвратительным лохмотьям приличное место; казалось, он выставил их на свет как главную мысль, главную черту характера своей картины…»

М.Ю. Лермонтов

Испанец с кинжалом

Столь же многочисленные художественные уподобления встречаются и в других произведениях Лермонтова. Так, в романе «Княгиня Лиговская» (1836) мы находим подробное описание всех художественных мелочей комнатного убранства и среди них особенно внимательный разбор картины, висящей на стене. «Одна единственная картина привлекала взоры, – она висела над дверьми, ведущими в спальню; она изображала неизвестное мужское лицо, писанное неизвестным русским художником, человеком, не знавшим своего гения и которому никто о нем не позаботился намекнуть. Картина эта была фантазия глубокая, мрачная. Лицо это было написано прямо безо всякого искусственного наклонения или оборота; свет падал сверху, платье было набросано грубо, темно и неотчетливо; казалось, вся мысль художника сосредоточилась в глазах и улыбке. Голова была больше натуральной величины, волосы гладко упадали по обеим сторонам лба, который кругло и сильно выдавался и, казалось, имел в устройстве своем что-то необыкновенное. Глаза, устремленные вперед, блистали тем страшным блеском, которым иногда блещут живые глаза сквозь прорези черной маски. Испытующий и укоризненный луч их, казалось, следовал за вами во все углы комнаты, и улыбка, растягивая узкие и старые губы, была более презрительная, чем насмешливая». Разве нехарактерен для Лермонтова этот портрет – таинственный, загадочный и страшный?

Следующая страница