Ночевать остановились в мотеле. Тина всегда считала, что мотели – это пошло, убого и аморально, что мотель – это пристанище неудачливых коммивояжеров и отчаявшихся любовников. Эту мысль она тоже озвучила, а Ян в ответ только улыбнулся и сказал:
– Пташка, мы не вояжеры и не любовники.
– А кто мы? – Ответ на этот вопрос вдруг показался ей ужасно важным.
Ян задумался.
– Мы попутчики. Слово «попутчики» есть в твоем списке непристойностей?
– Нет.
– Тогда вперед!
Оказалось, что мотель – это очень популярное место, оказалось, что предоставить им могут только один номер на двоих. Один номер на двоих – подумаешь! Тина так и сказала, и Ян молча кивнул, соглашаясь.
Комнатка была маленькой и неуютной. Из мебели только скрипучая двуспальная кровать, колченогий стул и обшарпанные прикроватные тумбочки. Тина осторожно присела на самый край кровати, отвернула уголок покрывала, критическим взглядом окинула постельное белье. Оно было серым от частых стирок, но, кажется, свежим и чистым. Это хорошо. Ян сел рядом, спросил, не глядя в ее сторону:
– Кто первый в душ?
Тина украдкой покосилась на его четко очерченный профиль, сказала:
– Иди сначала ты, я за пять минут не управлюсь, макияж и все такое.
Ян встал, кровать жалобно скрипнула.
– А зачем тебе столько штукатурки? – спросил он уже в дверях комнаты.
– Решил прочесть нотацию? – огрызнулась Тина беззлобно. Беззлобно, потому что понимала – они всего лишь попутчики, и по большому счету Яну плевать на ее страсть к белой пудре, черному лаку и кроваво-красной помаде. Так же, как и ей самой плевать на его деловой костюм и накрахмаленную сорочку. Они временные компаньоны, которых судьба свела на продуваемом всеми ветрами старом мосту.
– Да нет, просто интересуюсь, – донеслось уже из ванной.
– Это способ самовыражения! – крикнула Тина, но ее слова потонули в шуме льющейся воды. Она обиженно фыркнула, рухнула на кровать, проворчала, глядя в потолок: – Не больно-то и хотелось.
Ян вернулся минут через десять, аккуратно повесил на единственный стул пиджак и рубашку, прилег рядом с Тиной. С влажных волос на покрывало тут же натекла маленькая лужица.
– Горячей воды нет, – сообщил он с непонятной радостью, – только холодная, и то под плохим напором.
– Ерунда! – Тина взяла с тумбочки сумку.
Она так часто странствовала, что привыкла таскать с собой все самое необходимое, просто так, на всякий случай. Пилат за эту страсть к смене места называл ее перелетной пташкой. Ян тоже назвал ее пташкой там, на мосту. Еще одно сходство…