– Что вы несете?! Это не каторжник, из НКВД агент летит, чтоб порядок навести.
– А, это правильно, порядок везде должон быть.
– Тихо, запускают!
Толпа замерла.
– Речь будет кто держать? – прошептал человек в кепке. – В прошлый раз товарищ Гусев хорошо сказал, обещал привет марсианам передать…
На него шикнули, он замолчал. Из ворот сарая вышли двое – рабочие Кузьмин и Хохлов, оглянулись, перекрестились, отошли к толпе.
– Отойдите подальше, товарищи.
За рекой закричал паровоз.
Толпа шумно выдохнула, дрогнула.
И тотчас же в сарае оглушающе грохнуло, затрещало, из ворот вынесло клубы дыма и пыли. Задрожала земля. Сарай едва не развалился как карточный домик, зашатались стены. Из тучи дыма показался тупой нос металлического яйца. Грохот усилился, слился в потрясающей силы рев. Блестящий аппарат появился весь, сверкая на солнце, повис в воздухе. Затем пошел вверх, ускоряясь, ширкнуло яркое радужное пламя – и он взвился в воздух, превратился в пасхальное яйцо, в свечу, в звезду. Исчез…
Толпа разом выдохнула, разразилась бурей криков…
Аппарат вырвался за пределы атмосферы, и Лось уменьшил подачу ультралиддита в камеру сгорания. Пресс тяжести, вдавливающий тела космолетчиков в упругие подушки кресел, снизился вдвое. Стало легче дышать.
Спутник Лося с момента старта не сказал ни слова и сидел без движения, лишь в открытых глазах изредка отблескивал свет солнца, лучи которого проникали в кабину через иллюминатор. Судя по всему, никаких неудобств он не испытывал, словно не раз путешествовал таким способом по космическим просторам.
– Как себя чувствуете? – на всякий случай спросил Лось, перекрывая рокот мотора.
– Нормально, – ответил Высокий равнодушно.
Лось воткнул лицо в окуляры следящего устройства, камеры которого выходили наружу через специальные глазки. Он усовершенствовал систему наблюдения и обзора, по сравнению с первым опытом, и мог теперь видеть панораму уходящей вниз Земли и обозревать все, что было впереди ракеты. Те же удобства были предоставлены и пассажиру. Им теперь не надо было ползать по стеганой обшивке кабины от одного смотрового глазка к другому. Иллюминатор же служил не столько для обзора и ориентации, сколько для психологической поддержки, не давая развиться клаустрофобии. В прошлый раз Лося с Гусевым отсутствие окошек очень сильно раздражало, заставляло нервничать и мучиться.