Розовый свет сочился через [закрытые
веки?] – или это моя собственная кровь? Что такое кровь? Она ведь
красная и прозрачная? Нет? Это веки! Свет сочится через закрытые
веки! …значит у меня есть глаза. Как ими пользоваться? Я вообще
вижу? Как управлять глазами?
Я не помню…
«Системное оповещение. Аварийное
срабатывание системы прерывания гибернации. Системное оповещение.
Аварийное срабатывание системы прерывания гибернации. Системное
оповещение…» донёсся до моих ушей приглушённый невидимой преградой
голос динамиков.
Звук шёл как будто издалека, он вязкой
массой продирался через влажную паутину окружающего
пространства…
Гибернация… слово казалось смутно
знакомым… это что-то типа сна… я спал? Но почему так
холодно?
Наконец я смог пошевелиться – пальцы
не подчинялись, но я смог протянуть руку вперёд и упёрся внешней
стороной стиснутых фаланг в твёрдую тёплую гладкую поверхность. Моя
спина всё ещё ощущала ледяной холод, но руки уже чувствовали
обжигающее тепло невидимой поверхности. Вместе со способностью
чувствовать в мозг ворвалась дикая душераздирающая боль, от которой
останавливалось сердце. Боль – это хорошо, боль означает, что я всё
ещё жив. Представьте что вы обморозили руки и теперь они нестерпимо
болят от прикосновения даже к холодной воде, которая кажется вам
обжигающе горячей – только это ощущение я испытывал по всему телу
сразу.
Я пытался заорать от боли, но из
гортани вырвался лишь едва слышный жалобный скулёж.
Несмотря на дикую разрывающую мышцы
боль, я всё же ощупал пространство вокруг себя и убедился, что
нахожусь в гладкой замкнутой камере, стенки которой окружают меня
на расстоянии полусогнутой руки… От боли на глазах непроизвольно
выступили слёзы, и только по присутствию влаги на коже смог ощутить
собственное лицо – оно горело так же как и всё остальное тело, но
теперь в паутине страшной боли мне удалось распознать сигналы
управления веками, и я попытался открыть газа… ничего не вышло, но
теперь я хотя бы вспомнил как ими пользоваться...
Плача и скуля от страшной боли в
горящих руках я всё же умудрился разжать пальцы и ощупать преграду,
ограждающую меня от внешнего мира: стенки были тёплыми, почти
горячими, или это так кажется из-за по-прежнему расходящегося
изнутри ощущения лютого холода?
Гибернация…
Я вспомнил!