В Глазове даже земскую больницу
сожгли – из-за неё де люди и болели. Большего мракобесия и
придумать было невозможно.
По распоряжению господина
полицмейстера в Вятке в спиртовое озеро опять и керосин лили, и
дёготь спускали, а народ всё равно из него черпал, черпал,
черпал.
Некоторые прямо на льду лежали и
разлитый спирт как собаки лакали. Всё им нипочем, хоть и
холодновато было. Не месяц май.
Опять же по приказу господина
полицмейстера, губернатор то болен, с завода В.А.Шмелевой прямо в
речку Хлыновку сто шестьдесят две бочки пива выпустили. Памятуя
печальный опыт проруби на льду прорубили, а то бы кроме спиртового
озера ещё пивное в Вятке возникло.
В колониальных магазинах города
полицейские по приказу губернской власти все бутылки с вином
перебили. Владельцы торговых точек волосы на своих головах драли –
ущербу то было на многие десятки тысяч рублей. Правда, не
довоенных, но всё равно на порядочную сумму.
Ванька Воробьев о всем этом не знал.
У него свои проблемы были. С ними бы разобраться.
Довольно быстро, часа так через
полтора на Больше-Хлыновской мстители появились. Ну, за того
подстеленного Иваном мужика. Сам мужик был и виноват в своем
ранении, но у пришедших было совсем другое мнение.
Было их не так чтобы уж и много –
человек пятнадцать, но Ваньке и сестрам этого за глаза хватит. Все
были изрядно пьяны, сильно злы и жаждали справедливости. Половина
имела в руках охотничьи ружья, а остальные были вооружены кто чем.
Преобладали дубины, а кое-кто и просто ножиком перед собой
помахивал. Демонстрировал, как он ненавистного Ваньку резать на
мелкие кусочки будет.
Иван сестрам приказал, как толпа к
забору подойдет, стрелять по тем, кто с ружьями. Издали не палить –
всё равно не попадут. Распределил зоны ответственности, чтобы по
одному и тому же мужику с ружьем все четверо враз не вдарили. Из
окон сестрицам не велено было высовываться, а бить из глубины
комнаты через распахнутые оконные створки – всё равно пришедшие
будут у них как на ладошке.
Пьяная гомонящая компания
приблизилась к дому терпимости, у запертой калитки сгрудилась.
Орать начали – типа, выходи, подлый трус…
Ванька то калитку отремонтировал,
штакетины обратно к прожилинам прибил. Перед забором ещё несколько
капканов в снегу замаскировал. Разжился он ими в соседнем
пустовавшем доме.