Башка то дурная как болит… Не нашлось
у сестриц ничего лучше самогонки, вот и страдай теперь…
Клин, как говорится, клином вышибают.
На улице хоть и прохладно было, но выскочил зайчиком-побегайчиком
Ванька в снег перед крыльцом до пояса обнаженный и принялся этим
самым снежком обтираться.
В последние годы он не на печи лежал,
так что не худосочного поросенка напоминал. Было что снегом
порастирать. Мышцы под кожей так и бугрились. В прошлом времени
попаданца вполне он мог на каком-то чемпионате по бодибилдингу
призовое место занять.
Пузо отращивать Ивану здесь было
некогда. Всё дела какие-то находились. Ну, и питался он само-собой
правильно и разнообразно. Сестры во все глаза смотрели чтобы у него
на тарелке самые лучшие кусочки были. Житьё ещё на свежем воздухе
сказывалось. Больше-Хлыновская – это самая что ни наесть окраина
Вятки, речка журчит, птички поют, воздух прозрачный – никакой тебе
копоти… Дымком только вкусно попахивает, когда печи в домах
топят…
Наверное, ещё и китайская гимнастика
телостроительству Ивана способствовала. Ею он то не бросил
заниматься.
После обтирания снежком сразу легче
стало. Мысли даже в голове появились. Нет, с утра они тоже
присутствовали, но всё больше дурные, а тут и полезные стали
посверкивать.
В дом вернулся, льняным полотенцем
насухо вытерся, в зеркало глянул. Морда ещё диковата, но уже
прогресс наблюдается. Скоро за человека можно будет принимать…
Растительность на лице ещё поправить не мешает. В нормальные
времена она у него под правящего императора оформлена. Не то что
Ванька Воробьев боготворил Николая Александровича и хоть как-то
походить на него стремился, просто такая стрижка бородки и усов ему
нравилась. Сестрицы иногда над ним посмеивались, царём за глаза
называли.
Тёплая вода имелась, бритва тоже.
Приведение в порядок растительности на лице много времени не
заняло.
Завтракал уже с аппетитом. Сестры,
Мария и Александра, что не на боевом посту были, на Ваньку что-то
время от времени поглядывали, как будто спросить что-то хотели.
- Ну что ещё я вчера натворил? Чем
прославился? – спросил он с оттенком виноватости. Провалы в памяти
присутствовали, не всё вчерашнее Иван помнил. Как шлея ему под
хвост попала – давно так уже не напивался.
- Нет, ничего не натворил. – Мария
брату ответила. Вздохнула только тяжело. С женским пониманием.
Тяжело братику сейчас – за всю семью отвечает, а времена сейчас –
оторви и брось…