После того как на кухню, на ходу застегивая свой чемоданчик, явилась Верка, мужчины переместились в зал – переворачивать половики, отодвигать от стен мебель, ножами ковыряться в щелях. При этом была разбита стеклянная салатница и сломана ножка у тумбочки. Единственной же добычей оказалась бутылка самогона, спрятанная в побитом молью валенке.
– Ага, – зловеще констатировал Зяблик. – Продукты питания на бимбер переводишь? Ряху разъела! А люди кругом с голодухи дохнут!
– Да вы сами тоже вроде от ветра не качаетесь! – дерзко ответила осмелевшая хозяйка. – А бутылка бабушкина. Она на самогонке лекарственные травы настаивает.
– Побудьте пока здесь, – сказал Смыков и, поманив Зяблика пальцем, направился на кухню.
– Ну, как успехи, зайчики? – спросила Верка, мусолившая оставшийся от Зяблика бычок.
– Пустое дело, – махнул рукой Зяблик. – Локш потянули.
– Что? – переспросила она.
– Осечка, говорю. Дырка от бублика.
– И у меня ничего. Никаких признаков беременности, – сказала Верка, выкладывая на кухонный столик все, что полагалось Зяблику за сутки дежурства в засаде: нитку вяленой, сочившейся жиром саранчи, половинку черствой лепешки и кусок желтоватого неочищенного сахара.
– Эх и загужуем сейчас, – Зяблик с вожделением потер руки. – Жаль, баланды никакой нет. От сухомятки уже кишки склеиваются… Пить будете?
– Я не буду, – поспешно отмежевался Смыков.
– А мне плесни, зайчик, – Верка вытащила из чемоданчика аптечную мензурку.
После того как они, не чокаясь, выпили, Смыков глубокомысленно заметил:
– Значит, вариант кукушки исключается?
– Я вам это с самого начала доказывала, – Верка отщипнула себе крохотный кусочек лепешки. – Есть куда более простые и надежные способы репродукции потомства.
– Проще-то не бывает, – пожал плечами Смыков.
– А им, может, именно такой и нравится, – добавил Зяблик, энергично двигая челюстями.
– Похоть они свою тешат. Вроде как солдатня в захваченном городе, – высказался Смыков, не столько любопытный, сколько дотошный. – Правильно я мыслю, Вера Ивановна?
– Похоже на то, – кивнула она. – Заметьте, кого они выбирают. Под стать себе. Для варнаков это, наверное, и есть идеал красоты.
– Какой туфтой приходится заниматься, – Зяблик сплюнул. – У профурсеток в манде копаться… Еще будешь? – он щелкнул ногтем по бутылке.
– Нет, – Верка предусмотрительно пересела подальше от него.