– Да я этим никогда не занимался! – отшатнулся подполковник. – У меня жена врач. Может, ты умеешь? – обратился он к милицейскому майору.
– Ни-ни! – тот замахал руками. – Я вообще вида крови не переношу!
– Сазанчук! – вновь заревел подполковник. – Санинструктора сюда!
Пока бегали за санинструктором, Зяблик слизывал с ладони кровь, вовсе не такую соленую, как это считается, и уж точно куда менее соленую, чем пот. Потом пришел санинструктор – небритый заспанный амбал, из сапог которого торчали портянки. Ловко сделав свое немудреное дело, он простуженно прогундосил:
– Предупреждаю, перевязочных средств больше нет. И антисептиков тоже. Ничего нет.
– Да где же все тогда? – удивился подполковник. – Я каждый месяц заявку на окружной медсклад подписывал.
– Это вы лучше у нашего фельдшера, старшего прапорщика Тумасяна, спросите. Я, когда сюда собирался, замок на аптечной кладовой взломал. А там – шаром покати. Формалин в бутылках да гипс в мешках. Даже йода нет.
– Что же он – выпил его? – с горечью воскликнул подполковник.
– Йод не знаю. А спирт точно выпил.
– Ну, я его удавлю, когда встречу, – зловеще пообещал подполковник.
Зяблик, которого слова санинструктора навели на одну интересную мысль, сказал:
– Теперь водки дайте. Или спирта.
– По пьянке такие дела не делаются, – сказал мент с сомнением, однако достал из металлического чемоданчика с надписью «секретная документация» нераспечатанную бутылку «Московской».
– Мне только для запаха, – Зяблик, не отрываясь, выдул из горлышка почти полбанки, а остальное вылил себе на макушку и на уже пропитавшиеся кровью бинты.
– Значит, в пятнадцать часов встретимся, – сказал подполковник.
– Или в пятнадцать десять, взлетая на небо, я помашу тебе, начальник, ручкой.
К воротам лагеря Зяблик подошел с пустым ведром, пошатываясь, весь извалявшись сначала в тине, а потом в пыли. И охра, засевшая в неглубоких, без должного тщания отрытых окопчиках, и кучка вооруженных зэков, охранявших проходную, пропустили его беспрепятственно, но уже на подходе к казарме откуда-то вывернулся Солдат – щуплый чернявый малый с бельмом на глазу, совершивший побегов больше, чем Жилин и Костылин, вместе взятые.
– Где это тебя черти носили? – спросил он скорее ехидно, чем требовательно.
– П-пошел на х-хутор бабочек ловить, фраер! – слегка заикаясь, ответил Зяблик и глянул на часы.