Полковнику он приказал попробовать невзначай выяснить, на чем данный пришелец прибыл на Землю, с какой целью, нельзя ли установить дипломатические отношения с его родной планетой… Ну и все в таком духе. Но главное – выполнять все мои прихоти и заменять родную мать. И ни в коем случае не раздувать сенсацию – пусть знает, что Союз тоже не лыком шит, и не такое повидал.
В конце концов Саулов шутливо пообещал Щученко три звезды, если пришелец останется доволен обслуживанием – одну на грудь и еще по одной на погоны. Ну а если останется недоволен… тогда только одну. Ту, что высекают на надгробных плитах.
Когда Щученко снова вошел в кабинет, он смотрел на меня уже совершенно иначе. Как добрая бабушка на горячо любимого внука. Заметив, что на мне по-прежнему наручники, тут же заохал и сорвал их чуть ли не зубами. Потом самолично сбегал в буфет и принес мне стопку шоколадок «Октябрь», целый поднос заварных пирожных, две связки бананов, манго, пакет томатного сока, бутылку лимонада «Байкал» и запотевший хрустальный графин с водкой. Все за свой счет.
Манго вызвало у меня ностальгию по старым временам. Помню, в далеких семидесятых, когда я был голопузым мальчишкой всего-навсего с двумя руками, меня очень притягивали эти удивительные названия – киви, манго, кокосы, авокадо… Казалось, что это нечто диковинное, недостижимое, с небесным вкусом… Простому советскому гражданину попробовать такие фрукты было практически невозможно.
А потом, когда я все-таки отведал все эти загадочные плоды, пришло горькое разочарование. Самые обычные фрукты, ничуть не лучше простых яблок или слив.
И ничего чудесного…
– Товарищ Бритва, а воть не угодно ли?.. Товарищ Бритва, а можеть, сигарету?.. Товарищ Бритва, а радио вам не включить?.. – вертелся вокруг меня Щученко, пока я грустно грыз манго. – Товарищ Бритва, а шо вам еще подать?
Поняв, что ветер переменился, я с удовольствием выкурил пачку сигарет (точнее, просто сожрал – курить по-настоящему у меня не получается за отсутствием легких), наелся разных вкусностей, а потом как бы между прочим поинтересовался, нельзя ли посетить знаменитый на весь Млечный Путь Политехнический музей?
– А воть и… можно! – обтер платком лысину Щученко.
Потел он так обильно, как будто в комнате царила нестерпимая духота. На самом же деле тут довольно прохладно. Конечно, сам я этого не ощущаю, но Направление кроме всего прочего подсказывает и температуру воздуха. Немного ниже комнатной: +19 по Цельсию.