И после выпускать его Латиса не
собиралась, так и замерла, обнимая.
- Ты не ушла, — сказал Шалье в конце
очень уверенно.
В момент, когда он тихо выскользнул
из-под руки и ушел, она тоже не спала. Как ни странно, Латиса не
расплакалась, хотя раньше была уверена, что начнет рыдать. Ничего
подобного, она просто привычно скомкала одеяло и неизвестно кому
сообщила сонным голосом:
- Как же вы, уважаемые господа тайты,
меня достали! И правда жить от вашего общества не захочешь… Ни
одного брутального мужика в округе, а уж если попадется, то явно не
в своем уме! Все, не могу так больше, перехожу на отбросы
общества…
Координаты Изолятора Латиса нашла в
справочнике, предоставленном Карасаном. Письменность тайтов ей до
сих пор не давалась, потому пришлось потратить целый вечер,
выискивая иероглифы, обозначающие это слово. Даже странно, что ей
удалось.
Скалы она узнала издалека и подлетая,
уже вспомнила, где в прошлый раз Шалье оставлял катер.
Снаружи здание Изолятора никем не
охранялось. Она беспрепятственно вошла в автоматически отъехавшую
дверь, попала в квадратное, залитое ярким светом пустое помещение,
где увидала первого на окружающей территории тайта. Охранник сидел
за невидимой стеной, в которую она уперлась и не смогла ни
пересечь, ни обойти. Тайт выглядел очень удивленным, а уж когда она
потребовала встречи с Ульрихом даже замер на несколько секунд,
переваривая услышанное.
Пришлось потратить не менее получала,
убеждая охрану что она не уйдет до тех пор, пока не увидится с
названым заключенным. В конце концов тайт пожал плечами и отвел ее
в пустую комнату с двумя стоящими друг напротив друга креслами и
разделяющей их такой же, как при входе, невидимой перегородкой.
Потом она ждала еще почти полчаса,
стараясь сидеть спокойно и не дергаться, потому что была уверена,
что за ней наблюдают. Не хотелось показывать, как важен для нее
этот визит.
Вошедший в противоположную дверь тайт
выглядел очень впечатляюще — огромный и злой, как разъяренный бык
на полузабытом празднике тореадоров. Еще у двери при виде Латисы на
его лице появилась ухмылка, которая в течение всей беседы с него
так и не сползла.
- Тихого пути, — не оттягивая, начала
Латиса.
- Тихого.
- Меня зовут…
- Латиса, — закончил за нее Ульрих.
Оставалось только привычно сдерживать раздражение — даже в тюрьме
каждый знает ее имя, просто беспредел какой-то!