– Беня, Беня… – Он устало покачал головой. И вдруг повел по сторонам глазами. – Слушай, мне это кажется или?..
Он прислушался. Я тоже.
– Какой-то стук, а? Или глючит?
– Вообще, да, – неуверенно согласился я. – И уже давно. Я думал, капли падают…
– А ну… – Он поднялся, подхватив пику.
Мы принялись ходить взад-вперед, определяя, откуда идет звук. Я остановился возле гигантского ледяного столба, наполовину обрушенного. Похоже, его зацепил во время обеда червь. Я уже почти прошел мимо и вдруг встал как вкопанный.
Это было невероятно. Внутри столба что-то двигалось, дергалось и прыгало. Стук шел изнутри.
Я так испугался, что бросился бежать. Из моего горла вырывался бессвязный крик – я пытался позвать Щербатина. Он и сам бежал ко мне, догадавшись, что дело неладно.
– Ну?!
– Там! – только и смог выдавить я.
Вдвоем было не так страшно. Я набрался смелости подойти, хотя и держался за спиной Щербатина.
– Там человек, Беня, – сказал он.
– Вижу.
– За работу. – Он перевел дух и поплевал на ладони.
* * *
Пика вгрызалась в лед, но он был прочным, сплошным, и отковырнуть большой кусок удавалось редко. Через несколько минут я сменил Щербатина и тут же убедился, насколько этот труд тяжел. Столб был огромным – как дом, он уходил вверх, в черную пустоту. Я со своей железкой ковырялся у его подножия, словно муравей с соломинкой.
Мы со Щербатиным сменили друг друга уже по два раза. Человек внутри, похоже, заметил наши старания. Он больше не колотился о стены ледяного склепа, терпеливо дожидаясь освобождения.
Наконец очередной удар Щербатина вывернул и обрушил здоровенную глыбу. Образовалось отверстие размером с форточку, из него к нам протянулись две тонкие, посиневшие от холода ручонки. Щербатин осторожно тюкал железкой, расширяя проход.
– Бог послал нам женщину, Беня, – сказал он.
Это и в самом деле была женщина. Миниатюрная дамочка с короткой стрижкой. Сколько ей лет, я понять не смог. Может, двадцать, а может – тридцать пять. Это была типичная женщина без возраста.
Она упала нам в руки сама не своя от холода и страха. На ней я увидел нечто похожее на военную форму, и, судя по всему, это облачение мало спасало ее от холода вечной мерзлоты. На рукаве я заметил эмблему – шесть звездочек, вписанных в треугольник.
– Спокойно, девочка, – добродушно произнес Щербатин и закутал ее в свой богатый золотой халат.