На танец меня пригласил, подарил мне цветы.
Была с тобой связана все же какая то тайна.
За танцами ночь пролетела, уже и рассвет наступил,
Ты странно ушел, позабыв попрощаться со мною…
А след на песке твой куда – то в туман уводил,
Где чайки кричали, и слышен был рокот прибоя…
Назавтра, тоскуя, на праздник отправилась вновь.
И мать удивлялась, что дома мне вдруг не сидится…
Меня ты окликнул. Я строго нахмурила бровь.
Но разве могла я всерьез на тебя рассердиться?
Опять танцевали с тобою всю ночь напролет,
Но только лишь слабый забрезжил нам проблеск утра,
Ты мне вдруг сказал, что корабль тебя в гавани ждет,
И что нам с тобою расстаться надолго пора.
«Постой, – я сказала, – любимый, о всем расскажи.
Куда ты плывешь, и обратно когда тебя ждать?
Мне правда дороже молчанья и ласковой лжи.
Тебя повстречав, не хочу я навек потерять!»
А ты мне ответил, горчинку в глазах затая,
Что есть одна тайна, которую лучше не знать мне.
Есть призрак-корабль, бороздящий веками моря,
И что на тебе и на нем – вековое проклятье.
Что только лишь ночью у вас человеческий вид,
А солнце взойдет – и исчезнет корабль без причины…
А вместо команды в волнах голубых заскользит
Всего только стайка беспечных, игривых дельфинов.
Как трудно поверить мне было в твой странный рассказ!
С собой совладав, я в ответ тебя все же спросила:
«Но кто и за что наложил эти чары на вас?
И что нужно сделать, чтоб рок потерял свою силу?»
А ты мне ответил, в смущении взгляд опустив:
«Неловко рассказывать, да что же делать, придется…
Однажды зашли мы в какой-то далекий залив,
В надежде, что, может, родник или речка найдется.
Всего лишь водою хотели мы там запастись,
И знать мы не знали, что с нами беда там случится…
Случайный проступок – и рухнула прежняя жизнь!
Решили мы сдуру на шлюпке в залив углубиться.
Открылся нам остров, зеленый, цветущий… А там,
Весь белый, как пена, и розовый, будто рассветы,
Богини Влюбленных никем не тревожимый храм.
Внутри – изваянья, в богатые ткани одеты.
Там золото всюду, и было не счесть серебра.
Но чисто, как будто для пыли и грязи нет места…
И взяли себе мы из храма немного добра, —
Сиянье сокровищ сильнее ума, как известно.
Но только отплыли, попали мы на море в штиль.
Ни звука, ни ветра, и зной беспощадный, палящий…
Вокруг только волны, а берег – за тысячу миль.
Так золото стало причиной беды настоящей.