Примерно в километре от нас откуда-то появился табунок лошадей: штук шесть – семь с жеребятами. Мы направились прямо к ним. Лошади не подпускали.
– Нужно сменить тактику, – предложил я. – Ты, Игорь, стой здесь. Я один попробую. Я стал заходить по большой дуге, делая вид, что иду как бы мимо, но потихоньку, по спирали приближался к лошадям. Оказавшись от них в трёх – четырёх метрах, зайдя с подветренной стороны, я протянул к ближайшей «сивке» магазин от автомата, и ласково поманил. Наивная скотинка клюнула на дешёвый трюк и поплатилась тем, что я поймал её за чёлку. Она, было, попыталась ухватить меня желтыми зубами за локоть, но получив по носу магазином, поняла кто здесь главный.
– Ловко ты, Шура, её охомутал, – восхитился Гоша, приближаясь к нам. – А скакать-то как? У неё и сиденья-то нет.
Лошади, напуганные его приближением, отбежали подальше в степь. Да и моей пленнице Гошина стремительность была не по душе: она пригнула шею к земле, ощерилась, прижав уши, захрапела и топнула по земле передним копытом.
– Осторожно, Игорь! Ты ей не нравишься, – только и успел сказать я.
– Да что я ей, конь что ли? – брякнул он и тут она его ухватила за ляжку зубами.
– Ой, …! – матерщина брызнула из Гоши, как из разбитого горшка, – Она мне, сволочь, ногу откусила! – Игорь ужом извивался в траве. – Ни хрена себе: прокатился! Гони её отсюда!
Просто так отпускать кобылку было жалко: столько ловили, и я опрометчиво прыгнул ей на спину. Тут Гоша жахнул из автомата у самого лошадиного уха. Лошадёнка вскинулась, подхватилась и понесла. Напрасно я, сжав колени и вцепившись в гриву, пытался остановить или хотя бы развернуть её в сторону нашей засады – она упрямо несла меня вперёд, в степную ширь, вслед за своими товарками, летящими впереди. Кубарем спешился и похромал к маячившему вдали Гоше.
– Ну, ты мастер! – начал подлизываться Игорь. – Словно с этой клячей между ног родился. Лихо ты от меня усвистал. Хоть бы меня прокатил. Она тебя не покусала? – Гоша озабоченно осмотрел меня. – Мне, смотри, «х/б» порвала и синячище на ноге – страх! О, она тебе флягу помяла! Копытом? – с надеждой в голосе спросил он. – Как это раньше гусары с ними справлялись? Рыцарем-то ещё можно: в железе всё-таки, а вот если бы я гусаром был? У меня бы всё время на войну с лошадью ушло. Что с флягой-то делать будем? Может у Киселя поменяем, пока он спит? Петруха-то тебя за неё не похвалит.