– Вы, кажется, мне угрожаете? – мягко поинтересовался Трелони.
– Почему бы и нет? В любом случае, мы не готовы пригласить вас к нам присоединиться. Повторяю, это частное дело. И если вы джентльмен, вы, конечно, откажетесь от попыток.
– Не откажусь. Позвольте откланяться. – Трелони коротко кивнул и удалился быстрым шагом.
– Прекрасно, – прокомментировал я. – Зачем ты поссорился с человеком, которого, по твоему собственному утверждению, уважаешь?
– Уважаю как ученого, – неопределенно отозвался Рамзи. – Но иметь дело с гробничным вором, честно говоря, не хочу.
– Рамзи, ты в своем уме? Гробничный вор – это тот, кто расхищает склепы на Кенсал-Грин. А тот, кто обследует могилы египетских царей, называется археологом.
– Тебе, конечно, виднее.
– Прекрати держать меня за идиота!
Я уже довольно давно чувствовал себя то ли школьником, которому по семейным обстоятельствам пришлось провести половину недели дома и, вернувшись, не понимать ни слова из тех, что говорят на уроках, то ли, что вернее, ребенком, для которого родители или любящие тетушки придумали игру – с тайнами, кладами, пиратскими кораблями и расследованием преступлений – но забыли объяснить какую-то очевидную для любого взрослого человека мелочь, очень важную для сюжета, и теперь таскают паренька по всему поместью, требуя, чтобы он радовался, и злясь от того, что он скучает и капризничает.
– Картрайт, – вздохнул Рамзи. – Я ни в коем случае не сомневаюсь в твоих умственных способностях. В конце концов, мы вместе учились, и я помню, как тебе давалась учеба. Просто ты ровным счетом ничего не понимаешь как в мире науки, так и в мире археологов, которых наука интересует в последнюю очередь. Зато они более чем серьезно относятся к тому, что в наш здравомыслящий век принято считать суевериями. И правильно делают.
– Ответь мне на несколько вопросов, иначе я больше с места не сдвинусь. Буду сидеть, читать романы и пить бренди до старости.
К этому моменту мы давно вышли из музея и весьма быстро шагали куда-то, хотя никакого конкретного плана у Рамзи вроде бы не было. Во всяком случае, мне он об этом не рассказал. Ну а у меня никаких планов не было тем более – я по-прежнему не понимал, почему взрослые солидные люди, небезызвестные в научных кругах, впадают в такую ажитацию.
– Да, конечно. – Согласился Рамзи не без радости. Возможно, ему самому надоел ничего не понимающий спутник, вроде безымянного биографа напыщенного французского аристократа Огюста Дюпена.