– Чего? – брезгливо скривился Андрей Сергеевич.
– У Никиты была причина желать смерти родного отца?
– А у кого её не было? Вовка был большой человек.
– Значит, и у вас была?
Андрей Сергеевич оценивающе окинул Жека взглядом.
– А мы нигде не встречались? – спросил, широкой ладонью потирая лоб.
– Не думаю. Так за что вы ненавидели своего друга Вовку?
– А я не сказал, что ненавидел. Мы ж друзья с ним едва не с детства. Но скотина, – Андрей Сергеевич широким жестом руки указал на дверь, ведущую в соседнее помещение, – Вовка был большая. Он же меня всю жизнь унижал, как только мог. А я его теперь оплакиваю. Вечером будут сутки уж, как оплакиваю. – И он потёр пальцами совершенно сухие глаза, а потом шмыгнул носом.
Жек озадаченно вздохнул. Он совершенно не понимал, в каком ключе вести беседу с сидящим около него человеком. И он прямо спросил:
– Так кто это сделал?
– А я знаю? – раскинул руки в стороны Андрей Сергеевич.
Жанна пошевелилась в своём кресле, приоткрыла сонные глаза и жалобно протянула:
– Же-е… Пётр Аркадьич, ну сделайте же что-нибудь, чтобы хоть этот сознался.
– Кто она такая? – помрачнел Андрей Сергеевич.
– Это наша молодая сотрудница, – ответил Жек.
– Вижу, что молодая, но подержанная, – безапелляционным тоном припечатал допрашиваемый. – Видел я её где-то.
– Вы, похоже, всех где-то когда-то видели или встречали, – заметил Жек.
– Пётр Аркадьич, он меня оскорбил при исполнении, – пожаловалась Жанна.
– Ничего страшного, Жанна Александровна. Такова специфика нашей работы.
Жанна надулась и, поднявшись, отправилась наливать себе мартини.
– Спала, спала, а потом выдала. Не хватало ещё, чтобы я сознался! – презрительно фыркнул Андрей Сергеевич.
– Она после суточного дежурства, – проговорил Жек в оправдание Жанны.
– Пьяная к тому же, – добавил подозреваемый.
– Ну-у-у, я бы не сказал, – пожал плечами Жек. Подумав же, обернулся к Жанне и произнёс: – Жанна Александровна, вы после суток, а потому прошу воздержаться от приёма спиртного.
Жанна в сердцах со стуком отставила от себя бутылку и вернулась в кресло.
– Строптивая подчинённая у вас. Внеслужебные отношения всегда к этому и ведут. Взять хоть ту же Инну преподобную. Хорошая девка была, так Вовка её испортил.
– И что же Никита? Не ревновал к отцу?
– Не без этого, думаю. Но – любовь. Да, сука-любовь. Можно только руками развести. – И Андрей Сергеевич раскинул руки в стороны и скорчил многозначительную рожу.