Кроме того, мы практически точно знаем, когда Боб завладел телом Лиланда Палмера. Это было уже после убийства Лоры! Именно тогда несчастный отец, постоянно обливающийся слезами о погибшей дочери, вдруг резко меняется и внешне, и внутренне. Он полностью поседел, стал весел и доволен жизнью. Его больше совершенно не волновали смерть Лоры и болезнь жены, смешили попытки агента Купера найти убийцу. Если настоящий Лиланд, узнав об аресте наркоторговца Жака Рено, пошёл и убил, как он думал, предполагаемого убийцу своей дочери, то Лиланд во власти Боба весело смеётся и танцует, узнав об аресте Бена Хорна. В краткий миг избавления от Боба, перед самой своей смертью, Лиланд становится самим собой и снова горько оплакивает свою дочь. Только свою Лору! А как же ранее убитая девушка и Мэдди Фергюсон? Об их смерти настоящему Лиланду неизвестно! Обо всех своих жертвах известно только Бобу. Кроме того, все всегда видели Боба в образе мерзкого длинноволосого тощего старика в джинсовой куртке. Точно так же обрисовала убийцу Лоры её подруга – свидетельница убийства. Уж она бы наверняка опознала Лиланда, если б это он убил свою дочь. А в камере Лиланд остаётся Лиландом! Боб – дух. Он вселяется в чужое тело, но не изменяет его внешне. В сове он – сова, в Лиланде – Лиланд. Значит, настоящий убийца Лоры Палмер – тощий длинноволосый старик! Именно его видела подруга Лоры. Мелькание образов во время убийства Мэдди Фергюсон – просто приём, призванный показать нам, кто на самом деле убивает несчастную девушку. Тому же служат и отражения в зеркале захваченных Бобом тел. Отражение отражением, но сами-то люди, как мы видим, остаются внешне такими же, как и были. И тут мы вновь должны вспомнить портрет старика, а не Лиланда, опознанный в качестве убийцы уцелевшей свидетельницей смерти Лоры Палмер!
Исходя из вышесказанного, я уверен, что специальный агент ФБР Дейл Купер так и не нашёл настоящего убийцу Лоры Палмер. Конечно, нет сомнений, что вдохновителем и исполнителем убийства был бесплотный злой дух Боб. Но вот в чьём теле, чьими руками он это сделал, так и осталось неизвестно. Слёзы Лиланда – не доказательство, как и его признание. Он точно также оплакивал бы свою дочь, кто бы её ни убил. А признание, как я сказал ранее, ничего не стоит, т.к. сделано под воздействием злого духа. И я не знаю, что это было двадцать лет назад: