Я чувствовал себя нездоровым и не мог ничего есть. Обед наш состоял из кусков говядины и свинины, картофеля и вареного пудинга, поданного на оловянном блюде. Мистер Троттер отправился наверх раздавать водку корабельному экипажу и возвратился с бутылкой рому.
– Принесли вы порцию мистера Симпла, мой милый? – спросила миссис Троттер.
– Да, его не забыли, ведь он прибыл на борт до одиннадцати часов. Пьете вы виски, мистер Симпл?
– Нет, благодарю вас, – отвечал я, вспомнив приказание капитана.
– Принимая в вас живое участие, – сказал мистер Троттер, – я должен серьезно посоветовать вам воздерживаться от водки. От этой дурной привычки, однажды приобретенной, нелегко избавиться. Я вынужден пить, чтобы не задохнуться, работая в трюме. Тем не менее я имею к ней врожденное отвращение; но шампанское и кларет вышли у меня на днях, и я вынужден покориться обстоятельствам.
– Бедный Троттер! – проговорила леди.
– Ну, – возразил он, – жалок тот человек, который никогда не веселится.
Он налил полстакана рому и долил остальное водой.
– Хотите отведать, моя милая?
– Вы знаете, Троттер, я никогда не прикасаюсь к рому, разве что если вода так дурна, что теряешь к ней вкус. Какова вода сегодня?
– По обыкновению, моя милая, такова, что невозможно пить.
После долгих просьб миссис Троттер согласилась наконец хлебнуть немного из его стакана. Мне показалось, что для непривыкшей к вину она уж слишком хорошо пьет.
Я чувствовал себя до того нездоровым, что вынужден был выйти на палубу. Здесь мне встретился мичман, которого я до того еще не видал. Он серьезно взглянул мне в лицо и спросил, как мое имя.
– Симпл? – вскричал он. – Вы не сын ли старика Симпла?
– Точно так, сэр, – отвечал я, удивленный, что столь многие люди на судне знакомы с моим семейством.
– Я так и думал, вы на него похожи. И как поживает ваш батюшка?
– Очень хорошо, покорно вас благодарю, сэр.
– Когда будете писать ему, кланяйтесь от меня и скажите, что я просил напомнить о себе.
Сказав это, он пошел прочь; но так как он забыл сказать мне свое имя, то я не мог исполнить его желания.
Я лег в постель весьма усталым. Мистер Трон ер повесил мою койку в кубрике, отделявшемся от конурки, в которой он спал со своей женой, только ширмами, обтянутыми полосатой хлопчатобумажной тканью. Мне показалось это очень неприличным, но мне сказали, что таков общий обычай на борту корабля, хотя это и оскорбляет деликатность миссис Троттер. Я был очень нездоров; миссис Троттер обходилась со мной крайне заботливо: на прощанье она поцеловала меня, и вскоре после того я крепко заснул.