– Да, это так, но их рабство – это нечто совсем иное, у вас совсем не рабство, – возразил джентльмен с ежиком.
– Не могу сказать, чтобы я заметил какую-нибудь разницу. А ты, Билл?
– И я не вижу; но я полагаю, что если им не нравится это, они могут убежать.
– Убежать! Бедные создания! – воскликнул черный джентльмен. – Да если они это сделают, их будут пороть!
– Пороть! Ха-ха! А если мы убежим, то нас повесят. Неграм значительно лучше, чем нам. Не так ли, Том?
В это время вышел интендант. Он был, что называется, законник, или чуть-чуть юрист, то есть получил немножко больше образования, нежели матросы вообще.
– Надеюсь, что вы, сэр, пожертвуете что-нибудь, – сказал ему человек в черном.
– Я? Никак нет, друг сердечный; я задолжал каждый фартинг моих денег и боюсь, что даже больше.
– И тем не менее, сэр. Ведь я прошу сущую безделицу.
– Каким вы должны быть бесчеловечным мошенником, чтобы требовать от меня отдать то, что мне не принадлежит! Разве я не сказал вам, что задолжал все эти деньги? Есть старинная пословица: будь более честен, чем щедр, или сначала отдай долг, а уж затем раздавай милостыню. А вы, по-моему, – продолжал он, – методистский бездельник, мерзавец, и если кто-нибудь будет так глуп, что даст вам денег, вы их присвоите и употребите в свою пользу.
Когда он убедился, что ничего не добьется у дверей, он сошел на нижнюю палубу, что было не очень мудро с его стороны. Так как жалованье уже было роздано экипажу, то ботам разрешили причалить к кораблю, а они тайком навезли столько спиртного, что большинство моряков были более или менее пьяны.
Как только он спустился вниз, то принялся раздавать картинки, на которых был изображен негр, стоящий на коленях, опутанный цепями и вопрошающий: «Разве я не твой брат?». Некоторые матросы смеялись и клялись, что расклеят этих братьев над обеденными столами, чтобы они молились вместо матросов, другие были весьма сердиты и оскорбляли его. Наконец, один из них, очень пьяный, подошел к нему.
– Ты хочешь этим намекнуть, что этот плаксивый черный вор – мой брат?
– Уверен в этом, – сказал методист.
– Тогда вот тебе за эту дьявольскую ложь! – сказал моряк, ударяя его по лицу с правой и с левой, после чего опрокинул беднягу на бухту каната.
Выпутавшись из канатов, он убрался с фрегата так быстро, как только смог.