Эсмириль ухватила меня за руку и повела в дальний конец зала. Приблизившись к одной из крайних статуй, она положила руку на каменную кисть, одетую в боевую перчатку с шипами и сказала – Это Верел.
Верел Тули при жизни был здоровяком, ростом примерно двух метров и очень широким в плечах. Поднятое забрало шлема оставляло открытым его смуглое, худощавое, хищное лицо, с темными глазами, крючковатым длинным носом, узкими упрямо сжатыми губами и волевым подбородком, спрятанным в короткую седую бороду. Два шрама пересекали его правую бровь и щеку, уходя под шлем. Он горделиво смотрел поверх наших голов темно-карими глазами, и мне с трудом верилось, что это всего лишь статуя. На доспехах Верела не было ни намека на ржавчину, а одежда выглядела так, словно статую одели только вчера, хотя Эсмириль уверила нас, что и оружие, и доспехи не менялись со дня смерти их обладателя. Основатель династии опирался обеими руками на длинный двуручный богато украшенный меч. К кожаному широкому поясу с серебряными бляхами был приторочен тяжелый боевой нож, рукоятка которого тоже была усыпана драгоценными каменьями.
– Шаманы создали здесь специальные условия, чтобы все реликвии сохранялись в неизменном виде много лет. Оружие зачаровано на крови своих хозяев и представляет немалую магическую ценность, – объяснила Эсмириль.
– Я никогда не видела такого потрясающе красивого оружия! – искренне восхитилась Анна, протягивая руку, чтобы прикоснуться к мечу. Драк мягко, но решительно перехватил ее.
– Боевое оружие трогать нельзя. – Он поцеловал руку Анны, словно извиняясь.
– Оно верно служило своим хозяевам на протяжении всей их жизни, а после смерти сохраняет в себе частичку их сущностей и вполне может постоять за себя. Если ты не из клана Тули и у тебя нет лишних пальцев, с которыми ты готова расстаться, то не следует прикасаться к мечам, – продолжил Драк, внимательно глядя на статую своего предка. Мы с Эсмириль переглянулись, а Анна понятливо кивнула головой и с опаской покосилась на меч, которым восхищалась минуту назад.
Осмотр Зала Предков растянулся на несколько часов, Эсмириль давала краткие исторические справки про каждого из ее предков, мимо статуи которого мы проходили. Мы медленно двигались обратно к выходу вдоль длинной череды статуй, чьи каменные лики строго взирали на нас темными глазами, отчего создавалось ощущение, что великие предки Эсмириль следят за потомками сквозь века и вопреки смерти. У подножия каждой статуи стояла чаша, сделанная из незнакомого фиолетового метала, в которой горел бледный, желтоватый огонек.