Спустя час в палату заглянула рыжеволосая инкара. Увидев, что я в сознании, она радостно вскрикнула, подбежала ко мне и, упав на колени перед кроватью, схватила мою руку и прижалась к ней щекой.
– Драк, наконец-то ты очнулся! – радостно воскликнула она и начала засыпать меня вопросами. – Как ты себя чувствуешь? У тебя ничего не болит? Ты не представляешь, как мы все за тебя волновались! Как же ты нас напугал!
Память услужливо подсказала мне кто я и как мое имя. Я – Дракон Драк Тули, и от одного его звучания меня замутило. Я снова задумался. Почему знание моего имени вызывает такое отвращение? Что плохого в том, что я Дракон? Почему мне так не нравится им быть? Девушка тем временем поднялась с колен, попыталась присесть на кровать и обнять меня, я решительно перехватил ее руки.
– Драк, ты чего? – она изумленно смотрела на меня, словно имела какое-то законное право обнимать меня, а я его бессовестно попирал.
– Не смей прикасаться ко мне, женщина! – прошипел я, прикосновения инкары вызвали острый приступ омерзения.
– Что?! – округлила глаза инкара.
– Кто ты такая? Чего тебе от меня нужно? – я отодвинул ее от себя, с трудом подавив желание вытереть ладони об одеяло.
– Я Ларина! Ты меня не помнишь?! – она все еще не оправилась от удивления.
– Я тебя не знаю, – сквозь зубы ответил я.
– Да что ты такое говоришь! Как ты можешь меня забыть, ведь мы же с тобой были… – ее лицо исказилось от обиды. – Мы же были вместе!
– Ты глухая? Я тебя не забыл, женщина, я тебя не знаю. Уходи и не докучай мне. – Я отвернулся от нее, едва сдерживаясь, чтобы не встать с кровати и не вышвырнуть ее в коридор.
– Драк, – она прикоснулась к моей руке, – неужели ты вообще ничего не помнишь? Ведь между нами было… – Я повернул голову, быстрым движением перехватил ее руку около локтя и, дернув к себе, зашипел прямо в лицо: – Если ты немедленно не уйдешь, я тебе голову откручу! Убирайся! – Я резко оттолкнул ее и снова отвернулся. Через мгновение негромкий стук двери подтвердил, что инкара попалась понятливая.
После ее ухода я пережил очередной приступ раздражения. Как эта клыкастая посмела сказать, что я, Дракон, с ней встречался и утверждать, что между нами что-то было?! Если это так, то к лучшему, что я этого не помню. Раздражение вызвало приступ тупой боли в голове, а внутри неприятно зашевелился дракон, словно желая о себе напомнить. Я смутно помнил, что в таких случаях полагается мысленно произносить какие-то слова, отчего дракон утихомиривается, но я их не помнил, а ощущение еще одного существа внутри вызывало бессильную злость. Через две четверти часа я смог справится с раздражением, дракон притих, но тут в палату зашел еще один инкар.