– Я догадываюсь, что этот инцидент вызовет кризис, Гарри, – сообщила шефу Таня. – Как-никак, пассажирские корабли не каждый день сбивают.
– Так почему же ты до сих пор дома?
Таня усилием воли заставила себя отложить всплывший в мозгу список слишком ироничных и хамских ответов на этот вопрос. От них придётся воздержаться, если она не хочет потерять работу.
Собрав в кулак всю не выкипевшую до сих пор вежливость, Таня сказала:
– Через полчаса я буду в штабе, Гарри. Быстрее не получится.
На сей раз Гарри забеспокоился по другому поводу:
– Ты что, собираешься прилететь на своей дьявольской машинке? Не вздумай! А вдруг что-нибудь случится? Если она развалится прямо в воздухе? Вот просто так – возьмёт и развалится! Что тогда будет?
Таня хотела ответить, что в таком случае она скорее всего погибнет, а кризис будет развиваться своим чередом, но уже без неё. Межпланетная полиция расформирована не будет, Гарри не лишится ни звания, ни должности, да и Галактика, вероятнее всего, уцелеет.
Вслух же она сказала:
– По-другому не получится, Гарри. Если, конечно, ты не желаешь отложить нашу встречу до завтра, учитывая, что сейчас творится на улицах.
– Но ведь…
Таня перебила непосредственного начальника, одновременно переходя на строго официальные формулировки:
– В семь двадцать я прибуду в штаб, сэр. Вовремя, к началу смены. Как обычно, сэр. Извините, но я вынуждена прервать разговор, чтобы успеть к назначенному времени.
Таня энергично опустила трубку. Может быть, чересчур энергично, судя по жалобно пискнувшему телефону. Чёрт бы побрал этого Гарри!
Всё-таки, что ни говори, но само время слишком неповоротливо по сравнению с его работой. Счёт идёт не на секунды и не на мгновения, а на вдохи и выдохи. Иногда это очень долгие вдохи и медлительные выдохи, но всегда готовые сорваться в бешеный галоп.
Два долгих-долгих вдоха и столько же выдохов отделяли его от доклада об «исполнении задания»! Ещё один вдох-выдох – и можно будет констатировать смерть подопечного. Затаи дыхание, скомандуй сам себе: «Пли!», а потом беги что есть сил, уворачиваясь и петляя под шквальным огнём противника.
Восемь, может быть, десять вдохов – и вот ты уже недосягаем для врага, и зажатое в пружину время можно отпустить на волю, погрузившись в мировой океан алкоголя. Упасть на самое дно, в глубочайшую впадину, промыть спиртным каждую извилину больного мозга…