– Оставь старика в покое, фараон паршивый, – заорала какая-то тетка. – Может, он чей-нибудь дедуля.
– А я и так дедуля, – ответил старик. – Шестеро внучков, и все у святых сестер учатся. Они у меня еще и мозговитые.
Поверх людских голов Игнациус разглядел, как из вестибюля универмага выплывает мать, волоча в кильватере хлебобулочные изделия, будто мешки с цементом.
– Мамаша! – воззвал он. – А вы пораньше не могли? Меня тут схватили.
Проталкиваясь сквозь народ, миссис Райлли отвечала:
– Игнациус! Это чего тут происходит? Это чего ты уже натворил? Эй, убери лапы от моего мальчонки!
– Да не трогаю я его, дамочка, – оправдывался полицейский. – Этот вот тут вот – сын ваш?
Миссис Райлли ухватилась за свистевшую в воздухе струну.
– Разумеется, я ее отпрыск, – произнес Игнациус. – Вы разве не замечаете ее материнской нежности?
– Вишь, как любит свово парнишку, – прибавил старик.
– Чего это ты прицепился к мойму нещасному ребенку? – осведомилась миссис Райлли у полицейского. Игнациус огромной лапой потрепал крашенные хной материнские волосы. – Заняться нечем – только на бедных детках отыгрываисся, а тут такие гады по улицам бегают. Мамулю ждет, подумать только, а его уже заарестовать хочут.
– Предельно ясно, что это дело подлежит рассмотрению Союзом гражданских свобод, – заметил Игнациус, хватаясь лапой за поникшее мамочкино плечо. – Мы должны выйти на Мирну Минкофф, мою утраченную любовь. Ей про такие вещи известно.
– А всё комунясы, – перебил его старик.
– Сколько ему лет? – спросил полицейский миссис Райлли.
– Мне – тридцать, – снисходительно промолвил Игнациус.
– Работаешь?
– Игнациус мне по дому помогает, – вмешалась миссис Райлли. Ее мужество несколько дрогнуло, и она принялась накручивать струну от лютни на бечевку, которой ей перевязали коробки с кексами. – У меня ужасный артюрит.
– Я сметаю пыль, – сообщил Игнациус полицейскому. – А помимо этого в настоящее время сочиняю продолжительное обвинение нашей эпохе. Когда мозг мой истерзан литературными трудами, я развлекаю себя сырной пастой.
– Игнациус так готовит сырные пасты – пальчики оближешь, – гордо встряла миссис Райлли.
– Очень мило с его стороны, – сказал старик. – Мальчишки нонче тока и знают, что гонять по улице.
– Почему бы вам не заткнуться? – осведомился полицейский у старика.