Эта фраза произвела эффект
разорвавшейся бомбы — могущественные пришельцы показали зубы и
указали, кто есть кто для них, при этом демонстративно и весьма
грубо отклонили весьма выгодные предложения от многочисленных
заграничных торговцев, предлагающих свой товар и свои услуги в
оптовых поставках продовольствия. Торговля только с Россией, и
будут покупаться только товары российского производства — вот их
условие. Но правительство Российской империи промолчало на такой
выпад — ведь только днем раньше, в счет оплаты аренды земли и
первых поставок заказанных товаров, пришельцами были переданы
первые две тонны золота.
И многие дальновидные люди поняли,
что пришла новая сила, и возможно, скоро весь мировой порядок будет
изменен.
Глава 1
В который раз я лежу на носилках и
размышляю о смысле жизни и о перипетиях моей судьбы. Дико болит все
тело, и любой шум отзывается в висках стальными иглами, входящими в
мозг. Пока «окно» не открылось, меня перенесли в дом, где все
ключевые посты и позиции были заняты нашими людьми. Из портала
выкатились два дежурных танка, три БМП и только что доставленная
россиянами «Тунгуска». Вся боевая техника быстренько выдвинулась к
границам Усадьбы и заняла оборону, усиливая и так избыточную охрану
секретного объекта.
Непростая ситуация, сложившаяся в
этом мире, меня сейчас как-то не трогала, и все неприятности отошли
на второй план. Хотелось только лечь, свернуться калачиком и
забыться хоть летаргическим сном, и главное, чтоб никто не кантовал
и не пробовал нагрузить общемировыми проблемами. Моей воли хватило
настоять, чтоб меня перенесли в здание, в отдельный кабинет и на
время отложили эвакуацию в бункер. Народ, конечно, повозмущался,
говоря о бомбардировщиках, падающих на особо важные объекты, но
«Тунгуска», выкрашенная в белую камуфлированную раскраску, ставшая
на боевое дежурство, вселяла уверенность в невозможности всякого
рода сюрпризов со стороны авиации супостата или заговорщиков.
Меня осторожно на носилках перенесли
в спальню и переложили на скрипнувшую кровать, прямо поверх одеяла.
Марина, которая, узнав о моем очередном ранении, принеслась
оказывать медицинскую помощь, тревожно осмотрела, не обращая
внимания на скрежет зубов и мычание от боли, обработала рану и
наложила повязку на голову. Она как никогда осторожно и нежно
касалась меня, при этом окутывая дурманящим ароматом каких-то
особых духов, смешанным с запахом ее тела. Но все это перебивалось
дикими, острыми, можно сказать вульгарными запахами резиновых
перчаток и каких-то антисептиков.