О многом говорит история с А.А. Сольцем, который некогда был одним из руководителей Центральной контрольной комиссии ВКП(б). Осенью 1937 года Сольц, будучи уже помощником прокурора СССР по судебно-бытовому сектору, выступил на партактиве Свердловского района Москвы с острой критикой в адрес Прокурора СССР А.Я. Вышинского и репрессивной политики. Сольц потребовал создания особой комиссии для расследования деятельности Вышинского. Собрание было шокировано этим выпадом, раздались даже призывы расправиться с «волком в овечьей шкуре». Но ничего страшного не произошло. Сольца не репрессировали, а только освободили от занимаемой должности – несколько месяцев спустя, в феврале 1938 года, в связи с возрастом и болезнью. Неугомонный старик с этим не смирился и настойчиво требовал встречи со Сталиным, как будто у того не было более важных дел. Пришлось полечить его два месяца в психиатрической клинике. В годы войны Сольц был заботливо эвакуирован в Ташкент, где и умер своей смертью за несколько дней до Победы.
После войны Сталин отказался репрессировать маршала Г.К. Жукова, к которому испытывал огромную неприязнь и который часто и резко спорил с вождем. И это несмотря на то, что госбезопасность «сигнализировала» Сталину об «измене» маршала. Есть объяснение, согласно которому Сталин побоялся тронуть «народного любимца». Но это полная чушь. Во-первых, авторитет Сталина перевесил бы авторитет десятка Жуковых. Во-вторых, авторитет Жукова был не таким уж и огромным – в отличие от Рокоссовского или Конева. Солдаты его недолюбливали – из-за пренебрежения к человеческим жизням во время войны. И, в-третьих, Сталин вполне бы мог организовать Жукову нечто вроде автомобильной катастрофы. И все-таки он его не тронул, ограничившись перемещением с поста замминистра на пост командующего Одесским военным округом.
Показательно, что в выступлениях Сталина никогда не было того пафоса осуждения врагов, который присущ многим ораторам 30-х годов. Более того, иногда он выражал сожаление о том, что такие-то и такие-то оказались в лагере противника. Это заметил Ю. Мухин в интересной, хотя и очень спорной работе «Убийство Сталина и Берия». Он цитирует любопытный отрывок из сталинского выступления на заседании Военного совета от 2 июня 1937 года. В нем вождь обещает простить всех тех, кто оступился. Не удержусь от частичного воспроизведения этого отрывка: