– Почему же так выходит, неужто злоба во мне такая? – терзался мастер, продолжая тем временем прилежно и усердно работать над новыми приспособлениями для истязаний.
Однажды я увидел у него очень странную постройку: между двумя белыми столбами шла перегородка черного дерева, через которую в двух местах была пропущена веревка, заканчивающаяся петлей.
– Что это вы делаете, мастер Пьетрокьодо? – удивился я.
– Виселицу, чтобы вешать в профиль.
– Для кого же она предназначается?
– Для того, кто и судья и подсудимый в одном лице. Одной половиной головы он приговаривает себя к смертной казни, а другой влезает в петлю и приказывает долго жить. Я бы, конечно, не отказался, чтобы эти половины поменялись местами.
Я сразу понял, в чем дело: Злыдень, видя, что популярность его доброй половины растет не по дням, а по часам, решил покончить с ней, и побыстрее.
Оказывается, он уже успел созвать стражников.
– В наши владения проникла некая темная личность, которая сеет повсюду раздоры и смуту. Завтра же выследить преступника и предать его смерти.
– Будет исполнено, ваша милость, – отвечали стражники. Где уж кривому Злыдню заметить, что при этом они перемигивались.
А дело в том, что в замке уже давно готовился заговор, в котором стражники тоже принимали участие. Заговорщики задумали захватить и уничтожить теперешнего виконта, а замок и титул передать его левой половине. Она, однако, ничего об этом не знала. И вот как-то ночью добрый Медардо проснулся на своем сеновале в окружении стражников.
– Не пугайтесь, – обратился к нему их начальник, – виконт распорядился убить вас, но мы устали от его жестокости и порешили убить его самого и посадить вас на его место.
– Господи, что я слышу? Как вы могли? Что с виконтом?
– Пока ничего. Но утром мы его прикончим.
– Какое счастье, что еще не поздно! Вы не убьете его, не обагрите рук его кровью, и так слишком много крови пролилось. Чего хорошего ждать от правления, которое начинается с убийства?
– Ладно, мы запрем его в башне, пусть там и сидит.
– Не поднимайте руку ни на него, ни на кого бы то было! Заклинаю вас! И я скорблю при виде преступлений виконта, но выход у нас один – своим благородством, своей добродетелью постоянно подавать ему хороший пример.
– Тогда нам придется убить вас, господин.
– И это неправильно. Я же сказал вам, чтобы вы никого не убивали.