— Сделаю
все, что зависит от меня.
Внезапно я
поняла, что это действительно мой шанс. Да, старшие не всегда в
ответе за младших, но если удастся привлечь хоть одного Драголича,
то это однозначно зацепит и других. Не верю я, что раз Тобиар
оказался вот таким, то и его самые близкие родственнички белые и
пушистые.
Чувство
радости и предвкушения все же не пришло. А так ли нужна мне месть?
Богиня-заступница, как же быть?..
Я глубоко
вдохнула, выдохнула. Будь что будет. Не буду никого намеренно
подставлять, всего лишь помогу найти истину. Так будет лучше всем,
и моей совести в том числе. А месть… оставлю это на откуп
судьбе.
Не знаю,
что прочел в моем взгляде Падуану, но его вдруг потеплел,
следователь расплылся в довольной улыбке без всяких гримас и
произнес:
— Вот такой
настрой мне больше нравится.
Он хлопнул
себя по коленям и тут же повернулся к двери, словно прислушиваясь к
звукам из коридора. Что-то долго нет Ионита. Кипят собственноручно
воду для всего поезда?
Я
прочистила горло и осторожно спросила, не слишком рассчитывая на
внятный ответ:
— Не много
ли заданий для меня одной?
—А что тут
сложного? Прогулки под присмотром? Не думаю, что перетрудитесь, —
хмыкнул Падуану. — А наблюдательность ваша и без того на хорошем
уровне.
— Как-то
нервно находиться все время в напряжении — как бы чего не вышло,
как бы чего не упустить, — вздохнула я.
— Если
хотите оставить все как есть, то на ближайшей станции отправим вас
обратно, — внезапно жестко произнес следователь. — Будете сидеть и
дальше в Брышеве, пока Комиссия не сподобится проверить, чего же
они там наделали. Свяжете еще с десяток салфеток, хвосты покрутите…
козам.
— Обычно
крутят их коровам, — невесело заметила я. — Впрочем, — я зыркнула
исподлобья, — ничем подобным никогда не занималась. Только
салфетками.
— Даст
Богиня, и не займетесь. Ваше место не там.
— А вам,
конечно, виднее, где мое место?
—
Конечно.
Наконец
явился Ионит. Водрузил на стол чайник, из носика которого клубился
пар, и спросил у меня:
—
Заварочкой на всех не поделитесь?
Я кивнула и
пошла к себе за чаем. А в голове стучала мысль: что там Падуану
имел ввиду про Комиссию?
Столица
встретила нас сырым, пронизывающим ветром — сказывалась близость
редко замерзающего моря, слякотью под ногами и хмурыми тучами в
небесах. Словно город не был рад нашему приезду. Или конкретно
моему.