— Если честно… — начал было он.
— Папочка, прогулка на свежем воздухе пойдет тебе на пользу, —
не дала я ему договорить, догадываясь, какая от него последует
просьба. С нажимом добавила: — Да ты и сам должен понимать, что так
будет лучше всего.
— Почему? — как-то робко поинтересовался Дуглас, должно быть,
растерявшись от такого напора от прежде безропотной дочери.
Вместо ответа я многозначительно улыбнулась. Скользнула к
Петеру, который стоял чуть поодаль и отстраненно взирал на эту
сцену. Прильнула к нему.
Стоит отдать должное моему мужу. Он не ожидал от меня такого
поступка. Даже вздрогнул, но в сторону не шарахнулся. Напротив,
решил мне подыграть, в свою очередь положив руку на мою талию.
В душе что-то сладко дрогнуло от невинного, в сущности,
прикосновения. Эх, как давно меня не обнимал мужчина! Тем более
красивый и статный. Пьяные приставания Вадима, конечно, не в счет.
Тогда я мечтала, чтобы он как можно быстрее угомонился и улегся
спать, оставив меня в покое.
— Это же очевидно, — мурлыкнула я, глядя влюбленным взглядом
снизу вверх на Петера. — С нашей свадьбы миновала всего неделя. И,
увы, большую часть этого времени я прометалась в забытьи. Я хочу
побыть вместе с мужем. — После чего посмотрела на отца и строго
отчеканила: — Не порть нам романтический вечер!
От удивления Дуглас, по-моему, протрезвел. По крайней мере,
когда он встал, то его больше не мотало из стороны в сторону.
— Ах да, — пробормотал он. — Я понимаю.
И покорно отправился к выходу.
Правда, на пороге все-таки не удержался, обернулся и со
скабрезным хохотком пожелал:
— Бессонной вам ночи, дорогие мои! Поразвекайтесь всласть.
Рука Петера, которую он по-прежнему держал на моей талии,
ощутимо потяжелела. Но он предпочел не отреагировать на столь
неприличное пожелание тестя.
Да, стоит признать, выдержка у моего супруга железная.
Петер продолжал меня обнимать все то время, пока из холла не
раздался мелодичный перезвон входных чар, доказывающий, что мой
отец действительно ушел, а не заблудился где-нибудь по дороге. Но
после этого он тут же опустил руку и аж отпрыгнул от меня на пару
шагов.
Я невольно почувствовала себя оскорбленной. И чего так
шарахаться, спрашивается? Или боится, что я немедля накинуть на
него с поцелуями и обесчещу?
— Большое спасибо, Тереза, — поблагодарил меня Петер. На его
губах затеплилась слабая усмешка, и он добавил: — Честно говоря, я
не ожидал, что ты так решительно выпроводишь отца.