Но самое главное: как сам Петер отреагирует на находку? Что,
если он поблагодарит меня — а потом отправится кутить в столицу,
оставив меня прозябать в этом замке в компании с ненавидящей меня
Агнессой? По крайней мере, на ее месте я бы вряд ли воспылала
добрыми чувствами к мачехе, благодаря которой вскрылись все
махинации.
Да уж, хорошенький «подарок» мне сделала Лия. Впрочем, я думала
об этом за сегодня уже множество раз. Или она надеялась, что
стерпится — слюбится? Как ни крути, но на фоне того же Вадима Петер
более чем выигрывает.
Ах да, и об этом я уже рассуждала.
Стыдно признаваться, но все чаще в моей голове звучал подленький
шепоток при думах о спрятанных драгоценностях. Деньги способны
решить если не все, то большинство проблем. Зачем по доброй воле
лишаться такого средства власти над окружающими? Интересно, есть ли
в этом Средневековье служба по поиску исчезнувших или сбежавших
людей? А если есть — насколько эффективно она работает? Я не
сомневалась, что не пропаду на просторах Орленда. В конце концов,
не единственная ведь эта страна в мире.
— Планируешь оставить все себе, — без намека на вопрос
резюмировал барон Гейб, легко расшифровав причины моего
затянувшегося молчания. — Лариса, я буду откровенен с тобой. Ты
новичок в этом мире, еще не успела познать все законы магии. Но на
драгоценностях лежит проклятье. Только представитель рода Теоль
сможет к ним прикоснуться. Любого другого, кто осмелится завладеть
ими, ждет скорая и страшная гибель.
Я скептически хмыкнула. Свежо предание да верится с трудом.
— Твое право не верить, — спокойно произнес призрак. — Но
подумай вот о чем. Я столько сил потратил на зашифровку карты. При
этом я прекрасно знал, что рано или поздно ее увидит кто-нибудь
посторонний. Слишком безалаберен в подобных вопросах Петер. И
неужели ты считаешь, что я не предпринял бы каких-нибудь
дополнительных мер предосторожности?
— Я вообще не понимаю, зачем вы все это затеяли, — пожалуй,
слишком резко сказала я. — Вручили бы сыну на смертном одре
заветную шкатулку — и дело с концом. А то карты какие-то, шифры.
Воистину детские забавы!
— Петеру тогда было двадцать, — смущенно отозвался призрак. —
Гессанта, моя жена, тоже стояла одной ногой в могиле. И я боялся,
что он промотает все за пару лет, оставшись без присмотра и угодив
в дурную компанию. А еще я надеялся, что он попытается расшифровать
код сам. То есть, усядется за книги, примется восполнять огрехи в
образовании.