Казалось бы, что такого особенного сказал блондин? Я сама уже
заметила странности в подборке книг, которые Петер выбрал для своей
библиотеки. Но мой супруг неожиданно даже не покраснел — побагровел
до кончиков ушей. Как будто его прилюдно уличили в чем-то донельзя
постыдном.
Джестер слабо усмехнулся, как будто испытывал некое
удовлетворение от смущения Петера. Сделал несколько быстрых
скользящих и абсолютно бесшумных шагов, после чего вкрадчиво
проговорил, остановившись почти вплотную к Петеру:
— Меня зовут Джестер Курц, глубокоуважаемый барон Теоль.
Кровь так же стремительно отхлынула от лица Петера. Он даже не
побледнел — посерел от непонятного волнения.
Бедняга! Эк его кидает из краски в краску. Но это доказывает,
что блондин — действительно какая-то важная шишка, раз на его имя
так реагируют.
— И чем же мы заслужили ваш визит, господин Курц? — спросил
Петер.
Что и требовалось доказать, как говорится. Вон как тон сразу же
переменил, даже заискивающие нотки в нем появились. Да и кулаки
мгновенно разжал.
На какой-то миг мне почудилось, будто Петер сейчас согнется в
угодливом поклоне перед гостем. Но этого все-таки не произошло.
— Много чем, — уклончиво произнес Джестер. Широким жестом обвел
книжные шкафы, чье содержимое так пристально изучал до появления
Петера, и с кривой ухмылкой поинтересовался: — В первую очередь, не
желаете ли объяснить это, барон Теоль?
— Эти книги мне достались в наследство от отца, — смущенно
пробормотал Петер. — Они не относятся к числу запрещенных и в свое
время были приобретены абсолютно честно и открыто.
— Возможно, ваш отец приобретал их и законно, — парировал
Джестер, продолжая разглядывать растерянного Петера с каким-то
нехорошим интересом. — Но вы наверняка знаете, что с тех пор
правила инквизиции в отношении изучения темной магии сильно
ужесточились.
Инквизиции?
Я не удержалась и изумленно вздохнула, услышав это. Однако тут
же пожалела о невоздержанности, поскольку Джестер сразу же обратил
на меня свое внимание.
Сейчас, при ярком свете магического шара, я наконец-то увидела,
что глаза у него цвета ноябрьского серого низкого неба. И, если
честно, я была бы просто счастлива, если бы Джестер вновь перевел
их на Петера.
— Простите, — буркнула я и пару раз кашлянула, силясь
замаскировать свой промах. — Горло пересохло.