В приемной ректора было на редкость
немноголюдно. Только два преподавателя стояли у окна с классными
журналами в руках и вполголоса переговаривались. Терри обоих знал и
уважал — и вовсе не хотел попадаться им на глаза с браслетами на
руках.
Секретарь, едва завидев форму
королевской гвардии, вытянулся по струнке и поприветствовал их,
приложив ладонь к козырьку форменной фуражки. Риттау небрежно
кивнул в ответ. Очевидно, подобные церемонии заботили его в
последнюю очередь. По пути сюда он то и дело доставал из кармана
часы и раздраженно щелкал крышкой.
— Господин Пауро у себя? Доложите
ему, что нам нужно серьезно поговорить.
Секретарь помчался выполнять
распоряжение. Терри подумал, что на этот раз ему стоит учесть все
предыдущие промахи, не дерзить и смиренно принять дисциплинарное
наказание. Лишь бы не усугублять свое положение.
Хотя куда уж хуже-то?
Господина Пауро студенты за глаза
называли «Господином Пауко» и побаивались из-за строгого нрава.
Однако наказания страшнее, чем часы внеурочной работы, которые он
раздавал быстрее чем щелкает костяшками счетовод в канцелярии,
хулиганам не грозили. Среди младших курсов на протяжении нескольких
поколений ходили упорные слухи о каменном мешке в подвале, в
котором могли запереть без хлеба и воды, но никто ни разу там не
оказывался.
Терри был согласен на каменный
мешок. По крайней мере, там будет тихо и спокойно. Больше всего он
боялся, что сейчас его освободят и ему придется вернуться в
Овальную комнату с роялем, где собирались первокурсники в свободное
время. Его засыпят вопросами, а он так хотел побыть в одиночестве.
Терри подумал, а может, получится тайком пробраться в дортуар до
отбоя и спрятаться с головой под одеялом? Или пойти в лазарет и
умолять лекаря выделить для него койку в изоляторе? Нужно ли для
этого симулировать чесотку или так пожалеют? Не каждый день на
студента сваливается столько несчастий...
Секретарь пригласил «господ
гвардейцев» войти в кабинет ректора и любезно придержал для них
дверь. Учителя, ждущие своей очереди побеседовать с господином
Пауро, не высказали возражений. Риттау жестом велел Терри не
задерживаться в проеме. Еще один тычок ручкой парализатора под
лопатку — и путь назад был отрезан.
Ректор, обширный в талии, но все еще
осанистый как подобает сотнику в отставке, неторопливо поднялся и
обошел письменный стол.