Мы замерли, дружно уставившись на папу.
– Что? Что я такого сказал?
– Бернард…
– Вам не понравилось слово «дурдом»? Ой, да брось! Наша Лу ведь не думает, будто я имел в виду…
– Боже правый! – схватилась за голову мама.
Сестра принялась поспешно выпихивать Томаса из гостиной.
– Вот черт! – громко прошептала она. – Томас, уйди от греха подальше. Потому что, клянусь, когда твой дедуля до тебя доберется…
– Что? – нахмурился папа. – Что случилось?
Дедушка зашелся лающим смехом. И поднял вверх трясущийся палец.
Зрелище было не для слабонервных. Томас раскрасил папино лицо синим маркером. Папины глаза выглядывали, словно ягоды крыжовника, из зеленовато-синего моря.
– Что?
Томас выскочил в коридор, откуда послышался его протестующий вопль:
– Мы смотрели «Аватар»! Он сказал, что не прочь стать аватаром!
У папы округлились глаза. Он подскочил к зеркалу на каминной полке. В комнате стало тихо.
– Господи боже мой!
– Бернард, не смей поминать имя Господа всуе!
– Джози, он покрасил меня в синий цвет, черт возьми! В таком виде я могу разве что поминать имя Господа на чертовом аттракционе в Батлинсе[5]. Это перманентный маркер? ТОММИ! ЭТО ПЕРМАНЕНТНЫЙ МАРКЕР?!
– Пап, мы это смоем. – Трина закрыла за собой дверь в сад, откуда доносились жалобные завывания Томаса.
– Завтра я должен следить за установкой новой ограды в замке. Приедут подрядчики. Как, черт возьми, мне вести переговоры с подрядчиками, если я весь синий?! – Папа поплевал на ладонь и принялся тереть лицо. Краска только размазалась, теперь и по ладони. – Она не смывается. Джози, она не смывается!
Мама, переключившись с дедушки на папу, устроилась возле него с абразивной губкой в руках.
– Стой спокойно, Бернард! Я делаю все, что могу.
Трина отправилась за сумкой с ноутбуком:
– Пошарю в Интернете. Наверняка что-нибудь найдется. Зубная паста, или жидкость для снятия лака, или отбеливатель…
– Только через мой труп! Я не позволю мыть отбеливателем свое чертово лицо! – взревел папа.
Дедушка, с его новыми пиратскими усами, хихикал в углу комнаты. Я начала пробираться бочком мимо них.
Мама держала папу за подбородок левой рукой, а правой отчаянно оттирала краску. Мама повернулась ко мне, словно только что обнаружила мое присутствие:
– Лу! Я не успела спросить. Ты в порядке, дорогая? Хорошо прогулялась?