И вот сидим мы на чьей-то грязной
кухне впятером. Я глушу шампанское, уже вторую бутылку приканчиваю.
Подружка, с которой пришли, в это время хлещет воду. Она непривычна
к алкоголю. На табуретке в углу примостилась парочка, слившаяся в
поцелуе. На столе восседает наша староста и вещает что-то о взносах
в профсоюз.
– Серьезно? Даже пьяная в дрова?
– Именно. Ответственная девушка.
А затем пришел он. Странный. Чужой.
Одет в мешковатый костюм, будто из шестидесятых годов, на голове –
шляпа с полями. Отобрал у меня бутылку шампанского, налил чаю. Как
сейчас помню, «Гиту». Крепкий получился, в голове сразу
прояснилось. Обнял за плечи и сказал, что не стоит плакать о мудаке
и предателе. А затем начал толковать о синкретизме. Якобы если
совмещать несовместимое или наоборот подходящее идеально, то можно
менять реальность.
Я посмеялась, конечно. Что за старая
магия на новый лад? А он включил магнитофон, налил мне еще чайку и
приказал взглянуть в чашку. Да, приказал, и я послушалась. В этом
чужаке в шляпе была сила и власть.
И я увидела этот город, выдолбленный
в скале. И не только его. Лабиринты и замки, дремучие леса и луга,
странных существ с длинными ушами, сказочные домишки, говорящих
животных и даже единорогов. Да целый мир увидела!
– Ты вроде не девственница, – я
попытался пошутить. – Приручить единорога не сможешь. А вот я,
может, и сгожусь. Ладно, извини. Что было дальше?
– Да ничего. Он предложил пойти с
ним. Говорил, что мне здесь не место. Он же твердил о синкретизме,
умолял запомнить это слово, если вдруг передумаю. А потом... Потом,
проснувшись с жуткого похмелья, я убедила себя в том, что чужака в
шляпе не было. Меньше пить надо.
В дверь постучали. Деликатно. Даже
робко, я бы сказал.
На пороге стоял Лот, теребивший в
руках фуражку. Уж не знаю, как называются головные уборы
телохранителей принцессы.
– Доброе утро, господа синкретисты.
Вас ожидает принцесса в агатовом зале.
– Привет, – я жестом пригласил
троглодита войти. – Объясни нам, где это.
– Я провожу, сами вы заблудитесь в
подземных переходах, – Лот стоял на пороге, потупив взгляд.
Видимо, совесть гложет.
Таня вышла из комнаты, делая вид, что
не замечает его.
До агатового зала идти было долго, и
я успел полюбоваться стенами, украшенными сверкающими камнями. В
основном полудрагоценными – яшмой, аметистом, халцедоном,
сердоликом, но попадались также изумруды, рубины и алмазы.