Квартала три Триша прошла, приплясывая, потом спохватилась:
– Слушай, а как это – нынче вечером гость? Ты же должен сперва отправить открытку, пока еще она дойдет… Получается, завтра?
– Сказал сегодня – значит, сегодня, – в голосе Макса звучит не то твердость уверенного в своем могуществе чародея, не то самое обычное упрямство. Немного помолчав, он добавляет: – На самом деле открытку отправлять совершенно не обязательно, достаточно сказать: «Сегодня вечером у нас будет гость», – и он придет. В этом городе мне чужое колдовство ни к чему, даже без помощи Франка, как выяснилось, можно обойтись, хоть и думал я поначалу, что он-то и есть настоящий хозяин. А оказалось, здесь у меня все выходит само собой, стоит только захотеть. Но лучше все-таки сказать вслух. Не знаю, как ты, а я никогда не уверен, чего на самом деле хочу, поэтому точная формулировка не помешает.
– Правда? – недоверчиво спрашивает Триша. – Надо же. А вот я могу хоть сто раз кряду сказать: «Посуда будет помыта», – но пока не встану и сама ее не вымою, ничего не произойдет. И ладно бы только посуда…
– Зато ты хорошо знаешь, когда вышла из дома, помнишь, где была и что делала. И не рискуешь вернуться год спустя, не заметив, как он пролетел.
– Ну да. И что в этом особенного?
– Ничего. Но у меня, сама видишь, не всегда получается, – смеется Макс. И рассудительно добавляет: – Во всяком положении есть свои преимущества. Главное – не забывать ими наслаждаться.
– Я еще как наслаждаюсь, – кивает Триша. – А посуда – ну подумаешь, посуда. Мне совсем не трудно. Ни капельки.
– Дождь закончился, – говорит Макс. – Твой зонт не очень обидится, если я теперь из-под него выберусь?
– Он никогда не обижается. У моего зонта очень хороший характер. Почти как у тебя. И знаешь что? Если уж нет дождя, давай пойдем самой-самой длинной дорогой, чтобы… ну… ну…
– Чтобы не ждать вечера, а просто гулять? – Макс сразу ее раскусил. – И прийти домой попозже, обнаружить, что скопилась куча дел, непонятно, как все успеть, зато глядеть на часы и волноваться будет некогда, да?
Трише только и остается, что молча кивать.
– Я такую длинную дорогу к вашему дому знаю – ты удивишься, – тоном заговорщика шепчет Макс. – Но к вечеру все же будем на месте, – добавляет он, увидев в ее округлившихся глазах немой вопрос: «Неужели несколько лет идти будем?!»