– Зачем на все копыто? – удивился Алексей.
– Так легче скакать в горах.
Ну все знает Калина Аггеевич! Лыков продолжил наблюдение и скоро доложил:
– А вон еще какие-то дядьки в шапках, как грибы!
Ефрейтор удостоил дядек самоличным обзором и выругался:
– Вот сволочь! Карапапахи.
– Племя такое?
– Нет. Карапапахами называется всякий сброд. Они разбойничают в Турецкой Армении. Османы наняли их на время войны, чтобы заместить свою регулярную кавалерию. Они еще хуже курдов! Преступники со всего Закавказья, беглые, кровники, дезертиры без роду-племени. Только их нам не хватало…
Пункт для наблюдений был выбран очень удачно. С чердака гребень горного отрога просматривался почти до конца. Удалось обнаружить резервы – два табора пехоты и отдельно роту талиа[12]. Вано зорким глазом выследил батарею горных орудий системы Витворда. Лыков на обратных скатах открыл лагерь иррегулярной кавалерии. Ода[13] башибузуков численностью примерно в триста сабель прикрывала местность разъездами. Постепенно весь центр и правый фланг турецкой позиции были нанесены на карту. Алексея удивили окопы на прямых скатах высот. Они оказались мелкие – в русской армии такие назывались «до колена» и предназначались для временной обороны. То ли османы поленились копать глубокий профиль, то ли они не собирались сильно биться за позицию. Вольноопределяющийся спросил у командира. Калина Аггеевич, как всегда, внес ясность. Местность горная, сказал он. Слой земли тонкий. И это хорошо – легче будет выбить отсюда противника.
Жизнь на чердаке оказалась почти комфортной. Пластуны вскрыли консервы из баранины, заели сухарями и запили чихирем. Вано сухари отверг и подкрепился чуреком. Малую нужду справляли прямо вниз, не слезая. Для большой пришлось спускаться. Получилось даже поспать по очереди.
Ближе к вечеру нервы разведчикам попортил какой-то невоздержанный башчавуш[14]. Он пришел к коровнику с женщиной и все искал места, где бы им совокупиться… На чердак любовники, конечно, не полезли, а устроились внутри, чтобы их не увидели с улицы. Ушли через час, все измазавшись в копоти, и расстались прямо у плетня. Бабенка припустила в Зенити, а капрал не спеша двинулся вниз, к реке.
– Вот обидно! – выдохнул Калина Аггеевич. – Попадись он нам завтра, взяли бы с собой… Ну, другого сыщем. Пора выступать!