— Да пошёл ты к чёрту, старик! Я никуда с тобой не пойду. Я
пойду за Анижей.
— Один против десятки? Погибнешь как дурак. Ах да, ты и есть
дурак… Хм. Впрочем, есть способ уровнять шансы.
Дукан не дождался вопроса Кальдура, достал спрятанную за камнями
сумку и показал её содержимое Кальдуру.
— Нет, — выдавил из себя побледневший Кальдур, отшатнувшись от
креста.
— И зря… — прошептала Розари так тихо, что он невольно
наклонился к ней. И вдруг взяла его за руку. — Звали его «Мрачный
Колосс»… он был сильным доспехом, летал высоко и видел, что по ту
сторону облаков… достойно служил серафиту и защищал собой Её Свет…
Он скорбит… так скорбит по своему хозяину… и столько в нём ярости…
столько мощи… нерастраченной… прекрасное… оружие…
Словно молния очертила пещеру, погрузила её во тьму, Кальдур
ослеп на несколько мгновений и тут же вырвал руку. Во вспышке и
тьме он увидел великана из серого камня с красными глазами,
пышущего паром и рычащего, словно бык.
— Ты всё ещё слышишь их…— прошептала Розари и задышала тяжёло и
часто.
— В этом нет никакого смысла! — Кальдур сорвался на крик. — Я не
буду надевать его! Хватит этих трюков! Как вы не понимаете, если
сотня Избранных пала в бою всего с восемью наирами, то что смогут
сделать двое?! Вам не втянуть меня в это самоубийство.
— Доспехи питает Её божественный Свет, Кальдур, — спокойно
ответил Дукан. — Пока Он есть, в доспехах будет сила. Мастер Лотрак
сказал мне, что среди Избранных нет более и менее достойных, Свет
разделён между всеми в равной мере. Он сказал, что есть надежда,
пока жив хотя бы один кайрам. Ведь сто из них были сильны как сто,
но один так же будет силён как сто. Ибо сила у них одна на
всех.
— И где же твой мастер Лотрак? — огрызнулся Кальдур.
— Думаю, мёртв, — честно ответил Дукан. — Но это не важно. Этот
человек не врал. Он учил нас с Розари, и я верю ему. Госпожа всё
ещё жива. Если доспехи всё ещё работают, значит, Её Свет не покинул
мир. Ты понимаешь, Кальдур? Ещё есть надежда. Для меня, для тебя,
для этого мира. И для той несчастной девушки в плену у бандитов. Я
пешка, ты ладья, но Она — истинная королева доски, пока Её не
взяли, битва будет идти.
— Да плевать мне на вашу войну! И на шахматы тоже плевать! Чёрт!
Чёрт! Чёрт! — Кальдур побелел от гнева и растоптал догорающий
костёр.