Кальдур подполз к Розари, взял её за руку, зажмурился. Спустя
минуту открыл глаза, немного прищуриваясь, словно боясь оплеухи от
Дукана.
— Ничего.
— Ты даже не постарался, чёртов ты кретин! — голос Дукана ударил
покрепче оплеухи, оставил послевкусие вины и стыда. — Она же
умирает. Сделай что-то!
Анижа мягко отпустила голову Розари, встала, покопалась в своей
сумке и протянула Дукана мешочек.
— Что там?
— Лекарство. Не для неё. Для вас. Старший жрец курил трубку, но
его обет запрещал носить любые личные вещи, кроме мантии и трости.
Мне приходилось таскать ему всякий раз, когда он попросит. Он
говорил, что это очень хороший табак. Идите на улицу и успокойтесь.
Слишком сильно давите, это не помогает. Я и Кальдур попробуем
что-нибудь придумать.
Дукан молча забрал мешочек и вышел.
***
— Ты не веришь в то, что делаешь.
Губки Анижи немного надулись, она была зла на Кальдура. Но тот
отмахнулся от неё, как от назойливой пчелы.
— Как можно верить в то, чего не знаешь и никогда не делал?
— Ну, ты же как-то пошёл в первый раз?
— Это другое. Я видел, как ходят другие люди, видел землю, видел
свои ноги. И если я правильно помню — у детей уходит немало
времени, чтобы научится ходить. А у нас его нет. Когда меня учили
обращаться с доспехом, я всё видел и чувствовал. Понимаешь?
— Вера в себя и свои силы — это основа чародейства и
чудотворства. Чародеи управляют порядком вещей, чудотворцы меняют
его. Твой доспех сделан из сплава чар и чудес. Ты может, и умеешь
себя контролировать, оставаться таким вот клубнем холодным, но без
веры не будет результата. Почему ты не веришь?
— Ой, как заговорила! — разозлился на неё Кальдур. — Много-то ты
знаешь.
— Многое, Кальдур. Я прочитала всю библиотеку, что была в нашем
монастыре. На два раза. Некоторые книги и того больше.
— Ну удиви меня.
— Тебе лучше, — вдруг выпалила она.
— Что прости?
— Ты другой. Тебе лучше. Вот, что я знаю. Я всё ходила вокруг
тебя, думала, как тебя можно починить. Мне было так грустно.
Оказалось, в тебе просто не хватало детали.
— Ты о доспехе?
— Да. Он тоже был сломан. Ты смог вдохнуть в него жизнь. А он
вдохнул в тебя.
Кальдур нахмурился, опустил на мгновение голову и понял, что она
права. Чем дальше шло от пробуждения, тем лучше и легче он себя
чувствовал. И это ему не понравилось.
— Причём тут это вообще?